Сущность и юридическая природа диспозитивности в уголовном процессе
В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
В.В.
ХАТУАЕВА
Хатуаева В.В., Воронежский
институт МВД РФ, кандидат юридических
наук.
Вопрос о правовой природе и
сущности диспозитивности напрямую связан с
общетеоретическим вопросом о типе
правового регулирования правоотношений
вообще и уголовно-процессуальных отношений
в частности. Традиционно в теории права
выделяют два основных способа правового
регулирования: публично-правовой и
частноправовой (диспозитивный). Основой
указанной градации служит соответствующее
разделение отраслей российского права на
частные и публичные, к числу последних
общепринято относить
уголовно-процессуальное право <*>.
Несмотря на единство мнений относительно
существования двух полярных типов
правового регулирования общественных
отношений, а соответственно и двух
противоположных комплексов отраслей права,
вопрос о критерии их разграничения на
протяжении всего исторического пути
развития правовой мысли является предметом
острых дискуссий. Существуют разнообразные
теории разграничения норм публичного и
частного права, среди которых наибольший
интерес, с точки зрения предмета нашего
исследования, представляют формальная и
материальная.
--------------------------------
<*> Проблемы общей теории права и
государства / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 2002.
С. 342.
Сторонники формального критерия за
основу берут метод правового
регулирования, т.е. способ воздействия
юридических норм на общественные отношения
<1>. Отнесение той или иной отрасли права
к числу либо публичных либо частных
ставится в зависимость от множества
факторов, в числе которых наиболее
значимыми являются: положение субъектов
соответствующих правоотношений; характер
последствий, которые влечет за собой
нарушение нормы права; возможность
(невозможность) выбора того или иного
варианта правомерного поведения <2>.
Частное право рассматривается как
совокупность норм, регулирующих отношения
равноправных субъектов, не находящихся в
субординационной зависимости друг от
друга, в публичных же отраслях права
непременным участником возникающих
отношений является государство, обладающее
властными полномочиями, что исключает
координационные отношения между
субъектами, а порождает подчинение и
субординацию. Однако, как справедливо
отмечал Б.Б. Черепахин, "для
публично-правового отношения существенно
важно не то, что субъектом в нем является
государственная власть, но именно самый
характер вступления этой последней в
правоотношение" <3>. Применительно к
уголовно-процессуальным отношениям
указанный тезис настолько справедлив,
насколько мы признаем состязательные
отношения между сторонами. Если мы
допускаем возможность сторон обвинения и
защиты самостоятельно распоряжаться
процессуальными средствами защиты,
материальными и процессуальными правами,
значит, мы признаем диспозитивный характер
регулирования возникающих отношений.
Судебная же власть, которая имеет,
бесспорно, публичный характер, использует
предоставляемые ей дискреционные
полномочия для содействия сторонам в
реализации их прав и осуществляет контроль
за законностью их распорядительных
действий. По характеру последствий
нарушения субъективного права лица,
являющегося участником соответствующего
правоотношения, сторонники формального
критерия разграничения норм публичного и
частного права считают определяющим способ
защиты: "если защита права в случае его
нарушения предоставлена самому
заинтересованному лицу, его обладателю,
путем частноправового притязания, то здесь
мы имеем дело с частным правом; если же
органы власти должны ex officio выступить на
защиту нарушенного права, перед нами право
публичное" <4>. Согласно приведенному
основанию отграничения отраслей права,
уголовно-процессуальное право вне всяких
сомнений относится к числу публичных,
поскольку оперирует только
публично-правовыми способами защиты
нарушенных субъективных прав лица. Однако
нельзя не отметить и в рассматриваемом
случае присутствие частного начала.
Правопритязание, как составляющая
субъективного права, имеет место и в
уголовно-процессуальных отношениях.
Потерпевший в строго определенных законом
случаях (например, по делам частного и
частно-публичного обвинения) имеет
возможность по своему усмотрению выбрать
способ защиты. Механизм государственного
принуждения против лица, виновного в
нарушении его прав, приводится в действие
только по волеизъявлению потерпевшего.
Таким образом, с точки зрения формальной
теории, уголовно-процессуальное право на
современном этапе развития представляет
собой органичное сочетание публичного и
частного (диспозитивного) начал как по
способу регламентации соответствующих
правоотношений, так и по характеру
взаимоотношений между их субъектами.
Оставаясь публичной отраслью права с точки
зрения способа защиты нарушенных прав лица,
пострадавшего в результате совершения
преступления, уголовно-процессуальный
закон допускает некоторые элементы
диспозитивности как в части выбора средств
защиты, так и в части реализации сторонами
их процессуальных прав.
--------------------------------
<1> Большой
юридический энциклопедический словарь /
Под ред. А.Б. Барихина. М., 2004. С. 324.
<2>
Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее
основание в советском уголовном праве. М.,
1963. С. 167; Перевалов В.Д. Публичные и частные
начала в правовой системе общества.
Екатеринбург, 1999. С. 41.
<3> Черепахин
Б.Б. К вопросу о частном и публичном праве.
М., 1994. С. 19.
<4> Там же. С.
17.
Материальная теория разграничения
публичного и частного права за основу берет
критерий интереса. Наличие обширной
библиографии вопроса <1> позволяет нам
остановиться только на тех особенностях
рассматриваемой теории, которые интересны
именно в контексте настоящей статьи. Любое
правовое регулирование, включая и
регулирование уголовно-процессуальных
отношений, имеет своей конечной целью
удовлетворение тех или иных интересов
личности, общества и государства. Характер
интересов, являющихся приоритетными в той
или иной отрасли права, определяет в
конечном счете и совокупность приемов и
способов регламентации соответствующих
правоотношений. С точки зрения отношения
государства к личности, ее правам и
интересам, именно уголовно-процессуальное
право имеет приоритетное значение,
поскольку, с одной стороны "от характера и
содержания уголовно-процессуального
регулирования зависит положение личности в
государстве", с другой - "построение
уголовного процесса оказывает глубокое
влияние на права и положение личности в
государстве" <2>. Весь исторический путь
развития уголовного процесса наглядно
демонстрирует справедливость приведенного
тезиса. Интересы личности, степень их
защищенности являются индикатором
демократичности всей политической системы
государства. До недавнего времени в
соответствии с "теорией интереса"
уголовно-процессуальное право однозначным
образом относилось к публичным отраслям.
Личные интересы признавались частью
субъективных прав участников процесса
только в том случае, если они не
противоречили интересам общества и
государства, при наличии же противоречий
действовал принцип приоритета
общественных интересов. В науке уголовного
процесса сложилась устойчивая тенденция
признания законности и соответственно
защиты только тех интересов участвующих в
деле лиц, которые возможно удовлетворить не
в ущерб общественным <3>. Подобный подход
вполне соответствовал существовавшей
политической системе, ориентированной на
удовлетворение государственного интереса.
В настоящее время ситуация кардинально
изменилась. Действующая Конституция РФ
впервые провозгласила приоритет прав и
свобод человека как высшую ценность (ст. 2).
Изменение отношения государства к личности
на конституционном уровне с неизбежностью
повлекло за собой и изменение приоритетов в
отраслевом законодательстве. В современных
условиях интерес личности, взятый под
охрану законом, не нуждается в присвоении
ему статуса публичного, поскольку он сам по
себе представляет ценность не меньшую, чем
ценность общественного интереса <4>.
Уголовный процесс, по приведенным нами
причинам, стал одной из тех отраслей права,
где в первую очередь возникла
необходимость пересмотра соотношения
общественных и личных интересов. В
соответствии со ст. 6 УПК РФ защита прав и
законных интересов лиц и организаций,
потерпевших от преступления, с одной
стороны, и защита личности от незаконного и
необоснованного обвинения и осуждения - с
другой, становятся основными задачами
уголовного судопроизводства. Приведенное
положение закона позволяет, на наш взгляд,
говорить о том, что в уголовном процессе
появляется ярко выраженное частное начало,
возведенное в ранг основополагающего для
всей отрасли права принципа. Однако нельзя
отрицать присутствия публичного начала
<5>, хотя и не закрепленного в качестве
задачи уголовного судопроизводства, как
это было в ст. 2 УПК РСФСР. Реализация
приведенных выше задач уголовного процесса
осуществляется посредством выявления и
уголовного преследования лиц, его
совершивших, их осуждения и справедливого
наказания, т.е. посредством процессуальной
деятельности соответствующих публичных
органов. Закрепленная в ст. 21 УПК РФ
обязанность осуществления уголовного
преследования от имени государства (по
делам публичного и частно-публичного
обвинения), которая предполагает как
своевременное возбуждение уголовного дела
при наличии соответствующих поводов и
основания, так и принятие мер по
установлению события преступления,
изобличению виновных в его совершении лиц и
назначение им справедливого наказания,
является отражением государственных и
общественных интересов. Таким образом,
уголовно-процессуальное право на
современном этапе его развития приобретает
черты комбинированной отрасли, где наряду с
публичным началом присутствует и
диспозитивное (частное).
Уголовно-процессуальный закон
декларировал состязательный характер
формы процесса, где присутствуют элементы
диспозитивности. Однако эффективная защита
как частных, так и общественных интересов
возможна только публичными средствами с
использованием механизма
уголовно-процессуального регулирования,
обеспечивающего вынесение законных и
обоснованных судебных решений.
--------------------------------
<1> Петрухин И.Л.
Свобода личности и уголовно-процессуальное
принуждение. М., 1985; Кокорев Л.Д. Положение
личности в советском уголовном
судопроизводстве: Автореф. дис. доктора
юрид. наук. Л., 1975; Шамардин А.А. Частные
начала обвинения и становление принципа
диспозитивности в уголовном процессе
России: Автореф. дис. канд. юрид. наук.
Оренбург, 2001; Харченко И.Р. Проблемы
уголовного преследования, осуществляемого
в частном порядке, в российском уголовном
судопроизводстве: Автореф. дис. канд. юрид.
наук. Волгоград, 2004.
<2> Фойницкий И.Я.
Указ. соч. С. 10 - 11.
<3> Коврига З.Ф.
Уголовно-процессуальная ответственность.
Воронеж, 1984. С. 187.
<4> Шадрин В.С.
Обеспечение прав личности при
расследовании преступлений. М., 2000. С. 16.
<5> В этой связи считаем возможным
категорически не согласиться с суждением
А.С. Александрова о том, что "публичность
утратила значение системообразующей идеи
следственного процесса", а ее место заняла
диспозитивность. (Александров А.С. Принципы
уголовного судопроизводства //
Правоведение. 2003. N 5. С. 34).
Признавая
наличие в уголовном судопроизводстве
наряду с публичным и диспозитивного начала,
необходимо рассмотреть вопрос о понятии
"диспозитивность". Оно имеет не только
безусловное теоретическое, но и прикладное
значение, поскольку от содержания
диспозитивности зависят и формы ее
реализации при производстве по уголовному
делу.
Термин "диспозитивный" происходит
от латинского "dispositivus", что в переводе
означает: "располагающий",
"распоряжающийся", "устраивающий" <*>.
Справочная юридическая литература
определяет содержание понятия
"диспозитивность" только применительно к
гражданскому процессу <**>, что является
следствием многолетнего одностороннего
подхода к использованию рассматриваемого
метода правового регулирования
общественных отношений. В науке уголовного
процесса выдвигались различные
предложения относительно определения
сущности диспозитивного начала и пределов
его реализации при производстве по
уголовному делу. Так, некоторые
исследователи предлагают заимствовать
соответствующее понятие из науки
гражданского процесса <***>. Нам
представляется, что подобное предложение
не лишено оснований. Безусловно, процесс
как родовое понятие един, соответственно,
наука судебного права может оперировать
общей терминологией. Однако при
определении сущности понятия
"диспозитивность" применительно к
уголовному судопроизводству необходимо
учитывать специфику правовой
регламентации соответствующих отношений,
обусловленную как предметом регулирования,
так и процессуальным положением субъектов,
вовлеченных в орбиту уголовного
процесса.
--------------------------------
<*>
Латинско-русский словарь / Под ред. И.Х.
Дворецкого. М., 1976. С. 336.
<**> Большая
советская энциклопедия. Т. 14. Издание
второе. М., 1952. С. 467; Юридический
энциклопедический словарь / Под ред. А.Я.
Сухарева. М., 1997. С. 318.
<***> Шершеневич
Г.Ф. Общая теория права. М., 1912. С. 571; Рогова
О.И. Пределы проявления диспозитивности в
уголовном судопроизводстве. Автореф. дис.
канд. юрид. наук. Томск, 1994. С. 11.
Считаем
необходимым рассмотреть содержание
диспозитивности в совокупности ее
элементов, к числу которых мы относим:
субъективные права (материальные и
процессуальные) участников уголовного
процесса, имеющих определенный частный
интерес в исходе уголовного дела, и свободу
реализации этих прав, которая определяет
механизм движения и влияет на ход и
результат уголовного процесса в целом.
Стержнем, определяющим юридическую природу
диспозитивности, является категория
"субъективное право", которая представляет
собой обеспеченную законом меру возможного
поведения субъекта, направленную на
достижение целей, связанных с
удовлетворением его интересов <*>.
Приведенное понятие содержит указание на
определенную меру свободного поведения
личности, т.е. на автономию ее
волеизъявления, что является движущей
силой диспозитивности. Субъективное право
как таковое предоставляет его обладателю
следующие возможности: 1)обладать
определенным социальным благом;
2)действовать или бездействовать в своих
интересах; 3)требовать от других
соответствующего поведения; 4)обратиться в
компетентные государственные органы для
защиты своих законных интересов.
--------------------------------
<*> Юридический
энциклопедический словарь / Под ред. А.Я.
Сухарева. М., 1997. С. 459.
Применительно к
уголовному процессу субъективные права
рассматриваются как материальные - права по
распоряжению предметом уголовного
процесса, т.е. уголовным иском; и
процессуальные - права, связанные с
осуществлением субъектом определенной
уголовно-процессуальной функции. Движущей
силой реализации
