Задержание и заключение под стражу должны быть не только законными и обоснованными, но и мотивированными
ДОЛЖНЫ БЫТЬ НЕ ТОЛЬКО ЗАКОННЫМИ
И
ОБОСНОВАННЫМИ, НО И МОТИВИРОВАННЫМИ
А.В.
ГРИНЕНКО
Гриненко Александр Викторович -
профессор, доктор юридических наук
(Москва).
Задержание и заключение под
стражу согласно УПК РФ представляют собой
наиболее суровые меры процессуального
принуждения, существенно ограничивающие
конституционные права подозреваемых и
обвиняемых. Поэтому интерес научных и
практических работников к весьма
дискуссионным положениям закона не
случаен. Сразу же после принятия нового
уголовно-процессуального законодательства
появилось большое количество монографий,
статей и иных публикаций, в которых авторы
предлагают свое видение тех либо иных
вопросов, связанных с различными аспектами
деятельности органов и должностных лиц
уголовного судопроизводства, особенно - при
задержании и избрании меры пресечения в
виде заключения под стражу.
Поэтому
вполне понятно, что подготовленная нами
статья "Обоснованность задержания и
заключения под стражу по УПК РФ" ("Журнал
российского права", N 9, 2003 г.) вызвала
резонанс в научных кругах. Отметим
взвешенность большинства суждений, которые
были высказаны научными и практическими
работниками относительно содержания
статьи. Вместе с тем встречаются и
публикации, в которых в качестве основного
"приема" заочной дискуссии используются не
столько аргументы, сколько вольное
толкование текста оригинала.
Практически полностью посвящена
исследованию опубликованной нами статьи
статья кандидата юридических наук, доцента
В.И. Руднева "Задержание и заключение под
стражу должны быть не только обоснованными,
но и законными" ("Журнал российского права", N
9, 2004 г.). Позволим себе остановиться на
анализе ряда замечаний уважаемого
автора.
Так, В.И. Руднев уже в названии
своей статьи, по сути, противопоставил друг
другу два самостоятельных, но тесно
взаимосвязанных требования, которые
согласно ч. 4 ст. 7 УПК РФ предъявляются к
любым процессуальным решениям, - их
законность и обоснованность. Вместе с тем
опубликованная нами статья посвящена
конкретной проблематике - именно
обоснованности задержания и заключения под
стражу, что вовсе не отрицает необходимости
соблюдения требований законности.
Общеизвестно, что предмет исследования
определяет сам исследователь <*>, и при
наличии соответствия между названием
статьи и ее содержанием (чего не отрицает и
сам В.И. Руднев) критика выглядит не вполне
корректной. Более того, уважаемый автор не
обратил внимания, что в ч. 4 ст. 7 УПК РФ речь
идет не только о законности и
обоснованности, но и о мотивированности
процессуальных решений, что нарушает и
логику его критики. Поэтому искусственное
создание противоречий между требованиями
обоснованности и законности вряд ли пойдет
на пользу уголовно-процессуальной науке.
--------------------------------
<*> Подробнее об
этом см.: Гриненко А.В. Методология
уголовно-процессуальной науки //
Государство и право. 2003. N 9. С. 54 -
60.
Следующее положение, которое
подверглось критике, состоит в том, что нами
было предложено предусмотреть в УПК РФ
отдельную статью "Задержание
подозреваемого и обвиняемого для
разрешения вопроса об избрании меры
пресечения в виде заключения под стражу". В
нашей работе приводится аргументация
относительно того, что существенно
нарушаются права человека в случаях, когда
задержание применяется лишь для разрешения
судом вопроса об избрании меры пресечения в
виде заключения под стражу. Не выдвигая
никаких контраргументов по существу этого
тезиса, В.И. Руднев использует тот же
"испытанный прием": он делает вывод,
согласно которому А.В. Гриненко якобы
предлагает считать, что "задержание
применяется в ЦЕЛЯХ (выделено нами. - А.Г.)
избрания меры пресечения ТОЛЬКО в виде
заключения под стражу" <*> (этого в тексте
нашей статьи нет). К сожалению, весьма
сложно заново объяснять уважаемому В.И.
Рудневу, в чем именно состоят цели
применения мер процессуального
принуждения, а также тот факт, что
рассмотрение конкретной проблемы вовсе не
означает нашего отказа от остальных
положений УПК РФ, в частности от ст. 91, где
перечислены основания задержания.
--------------------------------
<*> Руднев В.И.
Задержание и заключение под стражу должны
быть не только обоснованными, но и
законными // Журнал российского права. 2004. N 9.
С. 87.
Далее, В.И. Руднев не соглашается с
нашей позицией относительно того, что
дополнительное закрепление в УПК РФ
оснований освобождения подозреваемого
является излишним. Мы с уважением относимся
к данному мнению, тем более что автор
приводит столь "душещипательный" пример:
лицо, задержанное по подозрению в
совершении преступления, заболело и
подлежит освобождению из изолятора
временного содержания (ИВС). А если,
например, это лицо совершило убийство с
особой жестокостью? Представляется, что и
тот и другой пример относятся к разряду
казусов. Другое дело, что в отношении любого
задержанного лица следует принимать меры,
обеспечивающие его нормальное состояние. В
части 3 ст. 10 УПК РФ по этому поводу прямо
указано: "Лицо, в отношении которого в
качестве меры пресечения избрано
заключение под стражу, а также лицо, которое
задержано по подозрению в совершении
преступления, должно содержаться в
условиях, исключающих угрозу его жизни и
здоровью".
Что же касается аргумента о
"томящемся в тюрьме обвиняемом", то вопрос
об освобождении из-под стражи лица,
находящегося в заключении с превышением
установленного срока, давно вышел из
разряда дискуссионных, хотя на практике
нарушения и встречаются. Положение ч. 2 ст. 94
УПК РФ полностью дублирует (но и сужает)
содержание принципа неприкосновенности
личности (ст. 10 Кодекса). Именно поэтому его
закрепление в "усеченном" виде в статье,
устанавливающей основания освобождения
подозреваемого, вызывает ошибки со стороны
некоторых правоприменителей.
Повторим:
в отношении любого лица действует
общепризнанная мировым сообществом
презумпция свободы (praesumptio libertatis), в силу
которой обычное состояние человека -
нахождение вне мест задержания. Если
исчезают конкретные основания для
задержания лица, то оно подлежит
немедленному освобождению, для чего не
требуется дополнительных закрепленных в
законе оснований и условий.
Следующий
выдвинутый нами и опровергаемый В.И.
Рудневым тезис - о том, что следователю
весьма сложно сочетать фактическое
задержание лица с необходимостью в течение
трех часов и возбудить уголовное дело с
получением согласия прокурора, и оформить
протокол задержания подозреваемого.
Действительно, мы согласны с уважаемым
автором в том, что следователь далеко не
всегда самостоятельно осуществляет
фактическое задержание. Вместе с тем в
нашей статье этого и не говорится.
Вынуждены привести небольшую цитату из нее:
"Следователи при осуществлении
производства по УПК РФ столкнулись с еще
одной достаточно сложной проблемой: как
соотносить задержание лица на месте
совершения преступления с необходимостью...
(далее по тексту)" <*>. Как видим, в статье
не идет речь о том, что фактическое
задержание осуществляет следователь и
никто иной. Поэтому дискуссию уважаемый
автор, по сути, ведет "сам с собой". В
развитие данного "спора наедине" заметим,
что процедура, в рамках которой фактическое
задержание на месте совершения
преступления осуществляют должностные
лица органа дознания, а вопрос о
возбуждении уголовного дела разрешает
следователь, не снимает проблемы, как
утверждает В.И. Руднев, а еще более
усугубляет ее. Ведь для того, чтобы
осмотреть место происшествия, следователю
необходимо, как минимум, на место прибыть, а
это - дополнительные затраты времени. Кроме
того, непонятно, как, со слов автора, может
происходить то, что
уголовно-процессуальное задержание с
составлением документов осуществляли бы
сотрудники органа дознания (до возбуждения
уголовного дела!), а следователь в это же
самое время осматривал место происшествия
и согласовывал с прокурором вопрос о
возбуждении уголовного дела.
Уголовно-процессуальное задержание до
возбуждения уголовного дела - грубейшее
нарушение закона.
--------------------------------
<*> Гриненко А.В. Обоснованность
задержания и заключения под стражу по УПК
РФ // Журнал российского права. 2003. N 9. С.
49.
Также вызывают некоторое смущение
слова В.И. Руднева о том, что "следователь
также вправе дать отдельное поручение
органу дознания" <*>. Действительно,
согласно п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь
уполномочен давать органу дознания в
случаях и порядке, установленных настоящим
Кодексом, обязательные для исполнения
письменные поручения, в том числе об
исполнении постановлений о задержании
лица. Однако для того, чтобы это
постановление было следователем
составлено, опять-таки требуется, чтобы
уголовное дело уже было возбуждено.
--------------------------------
<*> Руднев В.И. Указ.
соч. С. 89.
И, наконец, о поднятой в статье
чрезвычайно сложной проблеме определения
места и роли прокурора при принятии судом
решения о заключении подозреваемого
(обвиняемого) под стражу. В нашей работе
подчеркивается, что для прокурора в рамках
существующей процедуры следует прописать
большее количество надзорных обязанностей
(так в тексте статьи. - А.Г.), а не "полномочий",
как интерпретирует эти слова В.И. Руднев.
Представляется, что обязанность
допрашивать лиц перед дачей согласия на
ходатайство следователя об их заключении
под стражу прокурор должен исполнять в
рамках надзора за соблюдением законов
органами, осуществляющими дознание и
предварительное следствие (ч. 2 ст. 1
Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-1 в
ред. Федерального закона от 22 августа 2004 г. N
122-ФЗ "О прокуратуре Российской Федерации"
<*>).
--------------------------------
<*> См.: СЗ
РФ. 1995. N 47. Ст. 4472.
Уважаемый автор уходит
от проблемы и предлагает вовсе исключить
прокурора из числа должностных лиц,
участвующих в разрешении вопроса о
заключении лица под стражу. Вместе с тем
прокурор, будучи представителем стороны
обвинения от имени государства, должен и
иметь полномочия, и нести ответственность
за применение в отношении лица мер
процессуального принуждения, особенно в
виде заключения под стражу.
В
заключение хотелось бы отметить, что только
обоснованные суждения, доброжелательный
обмен мнениями позволяют разрешать
действительно насущные проблемы теории и
практики уголовного
судопроизводства.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ
АКТЫ
"УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" от 18.12.2001 N 174-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.11.2001)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН
от 17.01.1992 N 2202-1
"О ПРОКУРАТУРЕ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ"
Журнал российского права, N 3,
2005
