Правовая аргументация при выработке правовых позиций конституционных и уставных судов субъектов российской федерации
КОНСТИТУЦИОННЫХ И УСТАВНЫХ СУДОВ
СУБЪЕКТОВ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В.В.
ГОШУЛЯК
В.В. Гошуляк, доктор юридических и
доктор исторических наук, профессор.
Для
доказательства правовой позиции -
сформулированного конституционным
(уставным) судом субъекта Федерации общего
правила - используется правовая
аргументация, которая включает в себя
применение норм международного права,
Конституции РФ, федерального
законодательства, правовых позиций
Конституционного Суда РФ, конституции
(устава) субъекта Федерации,
законодательства субъекта Федерации, а
также в необходимых случаях ранее
высказанных судом собственных правовых
позиций.
В последнее время
конституционные и уставные суды субъектов
Федерации для обоснования своих правовых
позиций все чаще применяют общепризнанные
принципы и нормы международного права. По
нашим подсчетам в 2003 - первой половине 2004 гг.
ссылки на акты международного права
содержались в шестнадцати решениях
конституционных и уставных судов. Эти
данные говорят о том, что конституционные
(уставные) суды субъектов Федерации с
нарастающей интенсивностью используют в
своих решениях принципы и нормы
международного права, а также
международные договоры Российской
Федерации.
Анализ решений
конституционных и уставных судов
показывает, что за период их существования
для аргументации своих правовых позиций
они использовали свыше 20 актов
международного права. Среди них: Всеобщая
декларация прав человека от 10 декабря 1948 г.;
Международный пакт об экономических,
социальных и культурных правах от 16 декабря
1966 г.; Международный пакт о гражданских и
политических правах от 16 декабря 1966 г.;
Европейская Хартия о местном
самоуправлении от 15 октября 1985 г.; Конвенция
о правах ребенка от 20 ноября 1989 г.;
Декларация по окружающей среде и развитию
от 14 июня 1992 г. и другие акты международного
права.
Приведенные данные и факты
свидетельствуют о том, что практика
применения норм международного права в
деятельности конституционных и уставных
судов субъектов Федерации (свыше 50 раз)
сложилась и требует своего обобщения. Тем
более что применительно к деятельности
Конституционного Суда РФ этот вопрос
является достаточно изученным в науке
конституционного права.
Применение
норм международного права в практике
конституционного правосудия в Российской
Федерации имеет правовые основания.
Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ
общепризнанные принципы и нормы
международного права и международные
договоры Российской Федерации являются
составной частью российской правовой
системы. Однако само использование термина
"общепризнанные принципы и нормы
международного права", как уже отмечалось в
научной литературе, таит в себе много
неясностей, связанных с тем, что в мире не
существует общепринятого определения этих
принципов и норм.
Не вдаваясь в анализ
попыток определения этого термина, под
общепризнанными принципами и нормами
международного права согласимся считать
общеобязательные нормы международного
права, которые пользуются всеобщим
признанием, выраженным тем или иным
способом, хотя зачастую и не закреплены в
каких-либо конвенциях. Они получили
название норм "общего" международного
права, или "общих", "универсальных" норм.
Поскольку общепризнанные принципы и нормы
международного права и международные
договоры Российской Федерации являются
составной частью правовой системы России, а
международные договоры имеют приоритет
перед внутренним законодательством, то
Конституция РФ закрепила и иные правовые
нормы, касающиеся этого вопроса. В ст. 2
Конституции РФ человек, его права и свободы
объявлены высшей ценностью. Разумеется,
здесь имеются в виду общепризнанные в
мировом сообществе международными
правовыми актами права и свободы человека и
гражданина. Часть 1 ст. 17 Конституции РФ
устанавливает, что согласно общепризнанным
принципам и нормам международного права и в
соответствии с настоящей Конституцией в
Российской Федерации признаются и
гарантируются права и свободы человека и
гражданина. В ч. 1 ст. 55 Конституции РФ
говорится о том, что перечисление в
Конституции основных прав и свобод не
должно толковаться как отрицание или
умаление других общепризнанных прав и
свобод человека и гражданина.
Приведенные правовые нормы дают основание
сделать вывод, что общепризнанные принципы
и нормы международного права, поскольку они
признаны Конституцией РФ, по своей
юридической силе стоят на уровне
конституционных норм. Поэтому применение
норм международного права в практике
конституционного правосудия в Российской
Федерации, включая и конституционные
(уставные) суды субъектов Федерации, имеет
под собой правовое основание, связанное с
признанием на конституционном уровне общих
принципов и норм международного права в
качестве составной части правовой системы
России.
Конституционные и уставные суды
субъектов Федерации в пределах своих
полномочий проверяют соответствие законов
и иных нормативных правовых актов
субъектов Федерации их конституциям и
уставам, а не нормам международного права.
Это означает, что применение
общепризнанных принципов и норм
международного права конституционными и
уставными судами субъектов Федерации
осуществляется не в резолютивной, а в
мотивировочной части решений этих судов
для аргументации их правовых позиций. Через
решения конституционных и уставных судов
субъектов Федерации, равно как и через
решения Конституционного Суда РФ,
реализуются международно-правовые нормы
как составная часть правовой системы
России.
В формулировании правовых
позиций конституционные и уставные суды
исходят из положений Конституции РФ,
федерального законодательства,
конституций и уставов субъектов Федерации
и одновременно опираются на положения
международного права в качестве
дополнительных аргументов и доводов. При
этом в одних случаях конституционные
(уставные) суды ограничиваются только
изложением международных правовых норм, а в
других - дают им свою интерпретацию.
Примером первых может служить Определение
Конституционного Суда Республики Северная
Осетия - Алания от 8 апреля 2003 г., в котором
излагаются правовые нормы сразу двух
международных правовых актов. В нем
говорится, что в соответствии с ч. 1 ст. 20
Всеобщей декларации прав человека "каждый
человек имеет право на свободу мирных
собраний и ассоциаций". Конкретизация этого
основополагающего положения дается в ст. 21
Международного пакта о гражданских и
политических правах: "Признается право на
мирные собрания. Пользование этим правом не
подлежит никаким ограничениям, кроме тех,
которые налагаются в соответствии с
законом и которые необходимы в
демократическом обществе в интересах
государственной или общественной
безопасности, общественного порядка,
охраны здоровья и нравственности населения
или защиты прав и свобод других лиц"
<*>.
--------------------------------
<*> Акты
конституционного правосудия субъектов
Российской Федерации // Дайджест
оперативной информации. 2003. N 4. С.
47.
Приведенные в этом решении нормы
международного права стали аргументами для
доказательства правовой позиции суда,
согласно которой ограничение
конституционного права граждан собираться
мирно, без оружия, проводить собрания,
митинги и демонстрации, шествия и
пикетирование возможно только указом
Президента РФ о введении чрезвычайного
положения и только на период действия
чрезвычайного положения. Никакие иные
органы государственной власти Российской
Федерации, органы государственной власти
Республики Северная Осетия - Алания и
органы местного самоуправления не вправе
издавать акты, запрещающие или
ограничивающие права граждан,
гарантированные ст. 31 Конституции РФ и ст. 31
Конституции Республики Северная Осетия -
Алания <*>.
--------------------------------
<*>
Там же. С. 49.
Примером других - служит
Постановление Конституционного Суда
Республики Карелия от 21 апреля 2003 г., где он
не только привел правовые нормы
Европейской Хартии местного
самоуправления, но и дал им свою
интерпретацию. В Постановлении
подчеркивается, что Европейская Хартия
местного самоуправления устанавливает, что
"органы местного самоуправления имеют
право в рамках национальной экономической
политики на обладание достаточными
собственными финансовыми средствами,
которыми они могут свободно распоряжаться
при осуществлении своих функций".
Защита более слабых в финансовом плане
органов местного самоуправления требует
ввода процедур финансового выравнивания
или эквивалента мер, предназначенных для
корректировки результатов неравномерного
распределения потенциальных источников
финансирования местных органов и лежащих
на них расходов. Такие меры согласно ст. 9
Хартии не должны ограничивать свободу
выбора органов местного самоуправления в
пределах их компетенции.
Эти положения
Европейской Хартии местного
самоуправления являются частью общих
принципов, определяющих экономическую и
финансово-налоговую политику
демократических государств применительно
к местным органам власти и должны находить
отражение в законодательстве <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С.
40.
Данные правовые нормы и их
интерпретация Конституционным Судом
Республики Карелия стали правовыми
аргументами для объяснения правовой
позиции Суда, в которой он исходил из того,
что условия финансовой помощи
муниципальным образованиям из бюджетов
вышестоящего уровня не могут нарушать
основополагающий принцип
самостоятельности местного самоуправления
в вопросах формирования и использования
местных бюджетов <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 41.
В
некоторых решениях конституционные и
уставные суды субъектов Федерации дают
интерпретацию норм актов международного
права в совокупности с нормативными актами
внутреннего законодательства и используют
ее в качестве аргументов, доводов для
доказательства формулируемой правовой
позиции. В качестве примера можно привести
другое Постановление Конституционного
суда Республики Карелия от 12 мая 2003 г. по
делу о проверке соответствия Конституции
Республики Карелия п. 5 ст. 50 Закона
Республики Карелия "О выборах депутатов
представительных органов и глав местного
самоуправления Республики Карелия",
установившее, что при равном числе
полученных голосов избранным считается
кандидат, зарегистрированный ранее.
В
своем решении Конституционный Суд
подчеркнул, что высшим непосредственным
выражением власти народа наряду с
референдумом являются свободные выборы.
Граждане имеют право участвовать в
управлении делами Республики Карелия как
непосредственно, так и через своих
представителей, избирать и быть избранными
в органы государственной власти Республики
Карелия и органы местного самоуправления,
участвовать в референдуме (ч. ч. 2 и 3 ст. 3, ч.
ч. 1 и 2 ст. 20 Конституции Республики Карелия).
Эти конституционные нормы корреспондируют
положениям п. "b" ст. 25 Международного пакта о
гражданских и политических правах и ст. 3
Протокола N 1 Конвенции о защите прав
человека и основных свобод, в соответствии
с которыми каждый гражданин должен иметь
право и возможность без какой бы то ни было
дискриминации и без необоснованных
ограничений голосовать и быть избранным на
подлинных периодических выборах,
проводимых на основе всеобщего и равного
избирательного права при тайном
голосовании и обеспечивающих свободное
волеизъявление избирателей.
Чтобы
обеспечить соблюдение вышеуказанных
демократических принципов избирательного
права граждан, федеральный и региональный
законодатели обязаны установить такой
механизм организации и проведения выборов,
который гарантировал бы реализацию
гражданином активного и пассивного
избирательного права <*>.
--------------------------------
<*> Акты
конституционного правосудия субъектов
Российской Федерации // Дайджест
оперативной информации. 2003. N 5. С. 33.
На
основе интерпретации приведенных правовых
норм Конституционный Суд Республики
Карелия сделал два промежуточных вывода
относительно оспариваемого
республиканского Закона, которые послужили
вместе с приведенными правовыми нормами
международного и внутреннего
законодательства правовыми аргументами
для обоснования правовой позиции Суда.
В одном выводе содержалось указание на то,
что первое предписание оспариваемой нормы
указанного Закона в соответствии с
конституционными установлениями,
принципами и нормами международного права
определяет, что конечные результаты
выборов зависят от волеизъявления
избирателей. В другом выводе говорится, что
в соответствии со вторым (оспариваемым)
правовым предписанием республиканского
Закона окончательные результаты выборов
отражают не только действительную волю
избирателей, но и зависят от времени
регистрации кандидатов. При этом на время
регистрации могут влиять случайные
обстоятельства, не зависящие от воли
кандидатов <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 34.
В результате анализа
совокупности правовых аргументов, в том
числе и норм международного права,
Конституционный суд сформулировал общий
вывод: оспариваемое правовое предписание ч.
5 ст. 50 Закона Республики Карелия "О выборах
депутатов представительных органов и глав
местного самоуправления в Республике
Карелия", содержащееся в словах "при равном
числе полученных голосов избранным
считается кандидат, зарегистрированный
ранее", необоснованно ограничивает
активное и пассивное избирательное право
граждан, поскольку определение результатов
выборов зависит не только от
волеизъявления избирателей, но и от
обстоятельств, не отвечающих требованиям
юридического равенства и справедливости,
устанавливающих необоснованные
преимущества одних кандидатов перед
другими, что нарушает принцип равного
избирательного права и свободных выборов
<*>.
--------------------------------
<*> Там же.
С. 37.
Как видно из изложенного,
международные правовые нормы, как и в
приведенных выше примерах, использовались
в качестве дополнительных, хотя и очень
важных, аргументов для обоснования
правовой позиции Суда.
Основными
аргументами для конституционных и уставных
судов субъектов Федерации служат нормы
собственных конституций и уставов,
поскольку они проверяют соответствие
нормативных правовых актов субъектов
Федерации их конституциям и уставам, а не
принципам и нормам международного права.
Поэтому мы разделяем точку зрения, согласно
которой нормы международного права в
практике конституционного правосудия в
Российской Федерации используются в
качестве дополнительных (подчас весьма
существенных) аргументов, доводов.
Кроме общепризнанных принципов и норм
международного права конституционные и
уставные суды субъектов Федерации в
качестве правовых аргументов для
обеспечения своих правовых позиций вполне
обоснованно и правомерно применяют нормы
Конституции РФ. Конституции и уставы
субъектов Федерации содержат положения о
том, что Конституция РФ обладает высшей
юридической силой на территории субъекта
Федерации. Эти нормы учредительных актов
субъектов
