К вопросу о создании на северном кавказе правоохранительной системы борьбы с профессиональной и организованной преступностью
ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ БОРЬБЫ С
ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ
И ОРГАНИЗОВАННОЙ
ПРЕСТУПНОСТЬЮ
З.Л. ШХАГАПСОЕВ, Н.П.
ГОЛЯНДИН
Шхагапсоев З.Л.
Голяндин Н.П.,
заместитель начальника Нальчикского
филиала Краснодарской академии МВД России,
кандидат юридических наук, доцент,
полковник милиции.
На протяжении всей
своей многовековой истории Россия была и
остается многонациональным государством. В
ее истории были периоды, которые
характеризовались изменениями во всех
сферах жизни, обострением общественных
отношений, нередко принимавших крайне
острые формы. В целях сохранения
государственного суверенитета и
внутренней безопасности власти вынуждены
были разрабатывать и принимать необходимые
для этого меры. Весьма показательным
является становление специальных
правоохранительных органов и служб
Северного Кавказа, ведущих борьбу с
наиболее опасными проявлениями
преступности - ее профессиональными и
организованными формами в дореволюционный
период.
В методологическом аспекте
исследование истории становления и
развития указанных аппаратов
предполагает:
- во-первых, в ходе
изучения исторических документов выделить
признаки, характеризующие деятельность
государственных образований Северного
Кавказа по борьбе с различными формами
профессиональной и организованной
преступности;
- во-вторых, осуществить
поиск в истории розыскных (сыскных)
аппаратов этого региона таких форм
специальных действий, которые имели бы
свойства развития, т.е. представляли собой
необратимое, направленное и закономерное
изменение;
- в-третьих, установить
границы исторических отрезков, в рамках
которых происходили те или иные
существенные изменения в содержании и
формах действий розыскных (сыскных)
аппаратов;
- в-четвертых, определить
факторы, влиявшие на ход исторического и
логического развития оперативно-розыскной
деятельности в рамках тех или иных периодов
или этапов.
Учитывая ограниченные рамки
статьи и большой объем архивного и научного
материала, которым располагает автор,
необходимо отметить, что до установления на
Северном Кавказе русской администрации
отсутствуют какие-либо официальные
сведения о наличии у горских народов
специализированных подразделений,
выполнявших полицейские функции.
Такое
положение было основано на юридическом
быте горских народов, которое определялось
правом употребления оружия для каждого
свободного человека и наличием родового
союза, "со взаимной обязанностью всех и
каждого защищать друг друга, мстить за
смерть, оскорбление всем за каждого и
ответственность перед чужими родовыми
союзами за всех своих" <*>.
--------------------------------
<*> Dubois. Voyade outour du Cauce
ets. T. IV. P. 378.
Наиболее отчетливо прообраз
органов правопорядка проявился в Кабарде в
виде сословия бейголей, которые, по
сведениям Хан-Гирея, назывались
"должностным классом" или "лучше сказать,
которого достоинство присвоено его
должности" <*>.
--------------------------------
<*> Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик,
1978. С. 121.
Функции, сходные с социальной
ролью бейголей в кабардинском обществе,
выполняло и сословие пшикеу - дословно
"княжеская ограда", которые должны были
постоянно находиться при своем князе и
поступать "по законам совести и по милости
князей", наблюдая за соблюдением обычаев
всеми классами.
Для обнаружения лиц,
совершивших кражу, убийство или другие
преступления, потерпевшие сами могли
проводить розыскные мероприятия
(преследование по следу, расспросы среди
населения), требовать от подозреваемых
"очистительной" присяги либо прибегать к
помощи негласного доказчика - у кабардинцев
"хашэ" <*> или "хаша" <**>.
--------------------------------
<*> Грабовский Н.
Очерк суда и уголовных преступлений в
Кабардинском округе: Сборник сведений о
кавказских горцах. Вып. IV. Тифлис, 1870; Архив
КБНИИИФЭ, ф. 10, д. 12, л. 28, 72, 108.
<**>
Думанов Х.М., Кетов Ю.К. Адыге хабзэ и суд в
Кабарде во второй половине XVIII - XIX века.
Нальчик, 2000.
Если доказчик объявлялся, он
договаривался с пострадавшим о формах и
размерах вознаграждения. Имя доказчика
должно было оставаться в тайне. После
предварительных переговоров незаметно для
других приглашали двух-трех стариков и
сельского эфенди. В их присутствии между
потерпевшим и доказчиком заключали
договор. Авторитетные свидетели должны
были подтвердить показания доказчика: мол,
действительно, в их присутствии такой-то
человек сообщил потерпевшему, кто его
обокрал и где находится краденое.
Свидетели и потерпевший клялись не
открывать имени доказчика. В присутствии
свидетелей пострадавший давал доказчику
вознаграждение. После этого пострадавший
со свидетелями приходил к виновному и
требовал возврата краденого или возмещения
причиненных убытков. Если виновный
отпирался, пострадавший ссылался на
доказчика, не называя его прямо. Если таким
путем потерпевший находил преступника, то
последний должен был, помимо
удовлетворения потерпевшего, также
возместить то вознаграждение, которое было
отдано доказчику. Если выяснялось, что
свидетельство доказчика не соответствует
действительности, что было очень редко, то
он нес ответственность как клеветник.
С
установлением русской администрации на
Северном Кавказе (вторая половина XIX века)
полицейско-административные функции стали
осуществляться судами и приставами,
которые назначались командующим
Кавказской линией. При этом все
правительственные мероприятия
осуществлялись с опорой на местную
феодальную знать и так называемую почетную
стражу при суде, состоящую из казаков и
офицеров, которая в 40 - 50 годах XIX в. стала
именоваться милицией <*>. В "Инструкции
для окружных начальников Левого крыла
Кавказской линии", утвержденной в 1860 году,
предписывалось начальникам округов и
участков всеми имеющимися средствами
поддерживать "общественное спокойствие и
безопасность; наблюдать за поддержанием
существующего порядка и выполнением
постановлений и предписаний высшего
начальства". Для осуществления полицейских
функций в селениях, аулах и обществах
выбирались старшины и десятские (помощники
старшин) из числа прежних владельцев
<**>.
--------------------------------
<*>
Калмыков Ж. А. Установление русской
администрации в Кабарде и Балкарии.
Нальчик: Эльбрус, 1995. С. 10.
<**> Акты
Кавказской Археологической Комиссии. Т. 12.
Тифлис, 1904. С. 1192 - 1197.
Таким образом,
традиционные общественно-политические
институты народов Северного Кавказа были
либо ликвидированы, либо трансформированы
в соответствии с новыми политико-правовыми
условиями. Дальнейшее проведение Россией
реформ по "органическому единению горских
народов с Россией" <*> осуществлялось
Кавказской администрацией посредством
установления над местным населением
твердой правительственной власти и
оставлением управления местными жителями
"в ведении военного начальства... знакомого
уже с понятиями и обычаями горцев" <**>.
--------------------------------
<*> Отчет
Главнокомандующего Кавказской армией по
военно-народному управлению за 1863 - 1869 гг.
СПб., 1870.
<**> Эсадзе С. Историческая
записка об управлении Кавказом. Т. 1. Тифлис,
1907. С. 176.
Учрежденные в 1865 году "Положением
о Кавказской армии" военно-народные
управления осуществляли военные и
гражданские функции управления, в том числе
и полицейские <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 168.
В
рассматриваемый период властные структуры
особое внимание уделяли борьбе с
"хищническими партиями" и абреками, которые
являлись серьезной угрозой не только для
мирных жителей, но и войсковых
подразделений.
В начале 50-х годов XIX века
борьба с абречеством приобретает более
активные формы. Вот предписание от 13
августа 1850 года начальника Центра
Кавказской линии князя генерала-майора
Эристова: "Вследствие моего распоряжения по
всей Кабарде назначены охотники против
абреков и злонамеренных людей. Обязанность
их будет состоять в преследовании и
истреблении всякого злоумышленного
человека. Поэтому денно и ночно они обязаны
ходить по всем лесам, балкам и скрытным
местам по всей Кабарде и открывать места,
где могут скрываться абреки!" <*>.
--------------------------------
<*> ЦГА КБР, ф. 23, оп.
1, д. 48, т. 2 л. 19.
Преемник Эристова
генерал-майор Грамотин пошел еще дальше и
разработал особые правила по борьбе с
абреками, которые 15 октября 1852 г. предписал
суду: "Ежели кто-нибудь из жителей даст
приют абреку в своем доме или снабдит его
пищею, то владельцы и старшины аульные
немедленно должны об этом донести
экзекутору или офицеру, занимающемуся
письменною у него частию... Если же
владельцы и старшины не исполнят этого и
впоследствии обнаружится, что виновник
скрыт с умыслом, то с них взыскивается штраф
по сто рублей серебром в общественную
кабардинскую сумму и сверх того старшины
выдерживаются один месяц на гауптвахте под
строгим арестом... 2) Ежели случится
преследование абреков и старшины аулов,
соседних с местом происшествия, откажутся
от преследования, для чего всегда следует
иметь в каждом ауле с пяти дворов по одному
конновооруженному всаднику во всей
готовности, то штрафуются как владельцы и
старшины, так и те, которым должно было
преследовать, по пятидесяти рублей
серебром с каждого... 3) Ежели же какой аул
вовсе уклонится от преследования партии
абреков, то каждый двор аула без различия
подвергается штрафованию в 25 рублей
серебром, а старшины сверх того будут
выдержаны на гауптвахте две недели... 5)
Давший приют или пищу абреку, впоследствии
времени совершившему убийство, к какому бы
роду или племени ни принадлежал убитый,
тотчас по обнаружении в преступлении
предается суду по уголовным российским
законам" <*>.
--------------------------------
<*> ЦГА КБР, ф. 23, оп. 1, д. 48, т. 2, л. 36 -
37.
Непримиримая борьба против абреков
продолжалась почти до начала ХХ века.
Однако хотя представители российской
военной администрации не переставали
принимать самые радикальные меры к
пресечению хищничества и абречества,
многие горцы обвинялись в
пристанодержательстве абреков.
Завершая рассмотрение вопроса, следует
отметить, что история становления и
развития специальных подразделений по
борьбе с профессиональной и организованной
преступностью на Северном Кавказе имеет
богатый самобытный опыт, требующий
самостоятельного исследования, поскольку,
как справедливо отметил В.О. Ключевский,
"определяя задачи и направления своей
деятельности, каждый из нас должен быть
хоть немного историком, чтобы стать
сознательно и добросовестно действующим
гражданином" <*>.
--------------------------------
<*> Ключевский В.О. Курс русской истории.
Т. 1. 4. 1. М., 1987. С. 62.
Российский
следователь, 2005, N 7
