О соотношении исполнения с гражданским судопроизводством
Г.А. ЖИЛИН
Жилин Г.А., доктор юридических
наук, профессор, заслуженный юрист РФ, судья
Конституционного Суда РФ.
Эффективно
действующий процессуально-правовой
механизм, позволяющий заинтересованному
лицу обратиться в компетентный суд и
своевременно получить правильное решение,
далеко не во всех случаях гарантирует
защиту прав. Для реализации целей
правосудия в сфере гражданских и
административных правоотношений часто
возникает необходимость в принятии мер по
принудительному исполнению принятых судом
решений. Отсутствие надежного механизма их
исполнения несовместимо не только с
требованием полноты судебной защиты прав,
но и с принципом справедливого правосудия,
отрицательно сказывается на авторитете
судебной власти, порождает сомнения в
эффективности правовых средств защиты.
Между тем положение с исполнением судебных
решений в нашей стране нельзя признать
удовлетворительным. Значительное число
исполнительных производств завершается
без реального возмещения притязаний
взыскателя, часто не соблюдаются
установленные законом сроки исполнения,
распространены случаи нарушения других
прав участников исполнительного
производства. По утверждению первого
заместителя Генерального прокурора РФ Ю.С.
Бирюкова, результаты прокурорской проверки
в регионах России показали, что за три года
служба судебных приставов взыскала лишь 10%
от денежных сумм, подлежащих взысканию в
пользу различных лиц, имеются факты
нарушения конституционных прав граждан,
откровенно противоправных действий
судебных приставов-исполнителей <*>.
--------------------------------
<*> ИНТЕРФАКС. 2004. 28
января.
При оценке положения по
исполнению судебных решений следует
учитывать, что в современных условиях
интенсификации и усложнения гражданских
правоотношений, формирования правового
государства, в котором человек, его права и
свободы являются высшей ценностью, а их
признание, соблюдение и защита -
обязанность государства, существуют
объективные потребности общества в
совершенствовании действующих институтов
судебной защиты прав. Негативные
последствия неэффективной деятельности
судов и органов по исполнению судебных
решений существенно возросли не только для
участников спорных правоотношений, но и для
государства, поскольку она означает, что
государство не исполняет должным образом
функцию защиты прав.
Следует также
учитывать, что создание эффективной
системы защиты прав перестало быть только
внутренним делом государства, признавшего
обязательность юрисдикции Европейского
суда по правам человека. Применительно к
обсуждаемой проблеме данный тезис наглядно
подтверждается Постановлением названного
Суда от 7 мая 2002 г. по делу Бурдова против
России, которым на наше государство
возложены материальные санкции в связи с
ненадлежащим исполнением судебного
решения. <*> При существующем уровне
исполнения Россия и впредь рискует нести
значительные расходы в случаях обращения
пострадавших от неисполнения судебных
актов в Европейский суд по правам
человека.
--------------------------------
<*>
Российская газета. 2002. 4 июля.
Недостатки в
этой сфере обусловлены комплексом причин,
но одной из существенных среди них является
противоречивость теоретических воззрений
относительно природы исполнительного
производства и его места в системе правовых
средств защиты. Не вдаваясь в подробный
анализ существующих взглядов по этому
вопросу, заметим лишь, что авторов
различных точек зрения можно подразделить
на две группы. Представители первой из них
рассматривают принудительное исполнение
судебного решения как составную часть
гражданского (арбитражного) процесса, а их
оппоненты не включают исполнение в
структуру судебного процесса и считают его
самостоятельной сферой деятельности
службы судебных приставов.
На наш
взгляд, в определенной степени
заблуждаются представители обеих точек
зрения, поскольку одна часть
исполнительных действий и правоотношений -
это действительно гражданский или
арбитражный процесс, а другая часть, причем
большая, хотя и связана с судебным
процессом общей целью защиты прав, им не
является. Первые не учитывают, что
гражданские (арбитражные) процессуальные
правоотношения не могут существовать без
участия суда, большинство же
правоотношений в исполнительном
производстве, начиная с его возбуждения,
возникают и развиваются вне судебной
процедуры. Вторые не придают должного
значения тому, что часть вопросов
исполнительного производства составляют
предмет судебной деятельности.
Вместе с
тем сторонники невключения исполнения в
судопроизводство верно отмечают, что
субъектами исполнительных правоотношений
в большинстве случаев являются орган
принудительного исполнения, с одной
стороны, взыскатель, должник и иные
участники исполнения - с другой. В таких
случаях исполнительные правоотношения,
главным и решающим субъектом которых
является орган исполнительной власти в
лице судебного пристава-исполнителя, не
могут рассматриваться как составная часть
гражданского или арбитражного процесса.
Гражданский (арбитражный) процесс по делу
представляет собой сложную систему
взаимосвязанных, сменяющих друг друга
элементарных правоотношений, каждое из
которых возникает только между судом и
любым другим участником судопроизводства.
В большинстве случаев он завершается
вынесением судом законного и обоснованного
решения, которое после вступления в силу
наряду с другими качествами приобретает
свойство исполнимости.
Для достижения
целей правосудия, что невозможно без
реализации решения, законодательство
устанавливает контроль суда за его
исполнением. В его рамках суд разрешает
многие вопросы исполнительного
производства (выдача исполнительного листа
и его дубликата, разъяснение решения,
отсрочка или рассрочка, изменение способа и
порядка исполнения решения,
приостановление, возобновление,
прекращение исполнения и др.). Правила
совершения соответствующих действий суда в
исполнительном производстве подробно
регламентированы в разделе VII ГПК и разделе
VII АПК, а также в Федеральном законе от 21
июля 1997 г. "Об исполнительном производстве"
(ст. ст. 16 - 24, 43 и др.).
В таких случаях
исполнительное производство в
соответствующей части включается в
гражданский или арбитражный процесс. Его
основу составляют процессуальные
правоотношения между судом, с одной
стороны, и участниками исполнения, с другой.
Главным субъектом этих правоотношений
становится уже не судебный
пристав-исполнитель, а суд.
Определенную сложность представляет
определение места исполнительного
производства в структуре гражданского или
арбитражного процесса, если оно становится
предметом судебного разбирательства. Она
проистекает из различия теоретических
воззрений относительно системы
судопроизводства по делам,
подведомственным общим и арбитражным
судам, и спецификой разрешения судами
вопросов исполнительного производства
<*>.
--------------------------------
<*> О
различиях в воззрениях на систему
гражданского процесса см.: Жилин Г.А. Цели
гражданского судопроизводства и их
реализация в суде первой инстанции. М., 2000. С.
17 - 18, 123 - 127.
На наш взгляд, гражданский
(арбитражный) процесс есть сложная система,
состоящая из процессуальных
правоприменительных циклов, каждый из
которых носит в ГПК и АПК наименование
производств (производство в суде первой
инстанции, апелляционное и кассационное
производство, надзорное производство,
производство по пересмотру судебных
постановлений по вновь открывшимся
обстоятельствам, исполнительное
производство, если оно становится
предметом судебного разбирательства).
Каждый же из соответствующих циклов
состоит из стадий - возбуждения дела
(производства), его подготовки и
разбирательства.
Исполнительное
производство как процессуальный
правоприменительный цикл имеет
существенную специфику, обусловленную
особенностями судебного рассмотрения
вопросов, связанных с исполнением
постановлений суда и актов иных
юрисдикционных органов. Соответствующие
вопросы разрешает суд первой инстанции,
которым может быть не только суд, принявший
подлежащее исполнению постановление или
выдавший исполнительный документ, но также
суд по месту исполнения или по месту
нахождения судебного пристава-исполнителя.
Поскольку рассмотрение вопросов
исполнительного производства в суде первой
инстанции связано с реализацией уже
принятого судом или иным органом акта, а не
с разрешением спора по существу, оно
завершается принятием определения. За этим
могут последовать процессуальные
правоприменительные циклы по пересмотру
принятого судом первой инстанции
определения.
Особая ситуация возникает
при обжаловании в суд действий
(бездействия) судебного
пристава-исполнителя. Вопросы
исполнительного производства в таком
случае также становятся предметом
судебного разбирательства, но в
соответствии с нормами гражданского и
арбитражного процессуального
законодательства суд первой инстанции в
данном случае разрешает спор, связанный с
деятельностью судебного
пристава-исполнителя, по существу. Этому
предшествуют стадии возбуждения дела и его
подготовки в рамках обычного
процессуального правоприменительного
цикла, который в ГПК и АПК носит
наименование производства в суде первой
инстанции. Стадия же судебного
разбирательства завершается принятием не
определения, а решения.
Далее может
последовать обычная процедура
производства по делу, разрешенному по
существу в первой инстанции судом общей
юрисдикции или арбитражным судом. При
обжаловании вынесенного решения следует
апелляционный или (и) кассационный
правоприменительный цикл с
соответствующими стадиями. Могут
последовать также процессуальные
правоприменительные циклы, которые в
нормах законодательства носят
наименования - надзорное производство и
производство по пересмотру судебных
постановлений по вновь открывшимся
обстоятельствам.
С учетом особой роли
принудительного исполнения для реализации
судебных постановлений и достижения целей
правосудия Европейский суд по правам
человека, руководствуясь п. 1 ст. 6 Конвенции
о защите прав человека и основных свобод,
назвал в Постановлении от 7 мая 2002 г. по делу
Бурдова против России исполнение решения
составляющей частью "судебного
разбирательства". Это устоявшаяся практика
данного Суда, который еще в решении от 19
марта 1997 г. указал, что право на судебную
защиту стало бы иллюзорным, если бы
правовая система государства позволяла,
чтобы окончательное, обязательное судебное
решение оставалось не действующим по
отношению к ущербу одной из сторон;
исполнение решения, вынесенного любым
судом, должно рассматриваться как
неотъемлемая часть "суда" <*>.
--------------------------------
<*> Дело Hornsby с. Grece -
Rec. 1997-II fasc. 33.
Следует этой позиции и
Пленум Верховного Суда РФ, который в п. 12
Постановления N 5 от 10 октября 2003 г. "О
применении судами общей юрисдикции
общепризнанных принципов и норм
международного права и международных
договоров Российской Федерации" разъяснил,
что по смыслу ст. 6 Конвенции о защите прав
человека и основных свобод исполнение
судебного решения рассматривается как
составляющая часть "судебного
разбирательства" <*>.
--------------------------------
<*> Бюллетень
Верховного Суда РФ. 2003. N 12.
Однако
использование понятий "суд" и "судебное
разбирательство" в таком смысле не дает
оснований исполнительные действия,
совершаемые органом по исполнению без
участия суда, относить к гражданскому или
арбитражному процессу. Очевидно, что они в
данных случаях употребляются лишь для
указания на непосредственную связь
судебного разбирательства в его широком
смысле и исполнения решения суда,
объединенных целью защиты прав. Не случайно
слова "суд" и "судебное разбирательство"
берутся в кавычки, что указывает на
определенный и условный смысл такого
расширительного их употребления.
Конституционный Суд РФ в своих решениях
также обращался к проблеме соотношения
исполнительного производства с
правосудием. При этом он неоднократно
указывал, что исполнение продолжает
осуществление правосудия, поскольку защита
не может быть действенной, если судебный
акт не исполняется (см., например,
Постановления от 30 июля 2001 г. по делу о
проверке конституционности положений подп.
7 п. 1 ст. 7, п. 1 ст. 77 и п. 1 ст. 81 Федерального
закона "Об исполнительном производстве", от
14 мая 2003 г. по делу о проверке
конституционности п. 2 ст. 14 Федерального
закона "О судебных приставах" <*>). Однако
из данной правовой позиции
Конституционного Суда РФ, как и из
приведенной позиции Европейского суда по
правам человека и Верховного Суда РФ, вовсе
не следует, что деятельность судебного
пристава-исполнителя по принудительному
исполнению решения суда является частью
гражданского или арбитражного процесса.
--------------------------------
<*> Собрание
законодательства РФ. 2001. N 32. Ст. 3412; 2003. N 21. С.
2058.
Такому выводу препятствует не только
общепризнанная в теории точка зрения о
невозможности существования гражданских и
арбитражных процессуальных правоотношений
без участия суда, но и ст. 118 Конституции РФ,
согласно которой судопроизводство есть
форма осуществления судебной власти, т.е.
правосудия, что является исключительной
прерогативой суда. Если же деятельность по
исполнению решения в полном объеме
признать составной частью судебного
процесса, то орган по исполнению на
определенном этапе своей процессуальной
деятельности, где суд не участвует,
становится субъектом, осуществляющим
судопроизводство. Между тем
Конституционный Суд РФ последовательно
отстаивает позицию о недопустимости
возложения каких-либо полномочий,
относящихся к сфере правосудия, на иные
органы, кроме суда (см., например,
Постановление от 25 февраля 2004 г. по делу о
проверке конституционности п. 10 ст. 75
Федерального закона "Об основных гарантиях
избирательных прав и права на участие в
референдуме граждан Российской Федерации"
и ч. 1 ст. 259 ГПК РФ <*>).
--------------------------------
<*> Российская
газета. 2004. 3 марта.
В процессуальной науке
понятия "гражданский процесс" и
"гражданское судопроизводство" традиционно
рассматривались как тождественные. В
настоящее время посредством гражданского
судопроизводства осуществляют судебную
власть по правилам арбитражного
процессуального законодательства также
арбитражные суды, в связи с чем появилось
понятие "арбитражный процесс". Однако все
эти понятия, как и прежде, употребляются для
обозначения формы (способа) осуществления
правосудия по гражданским делам.
Сторонники отнесения деятельности
судебных приставов-исполнителей по
принудительному исполнению решений суда к
гражданскому и арбитражному процессу как
его составной части по существу ревизуют
эти устоявшиеся понятия, поскольку
допускают возможность существования
гражданских и арбитражных процессуальных
отношений без участия суда при очевидности
того, что осуществление судопроизводства,
т.е. правосудия, есть исключительная
прерогатива суда. Этим самым в понятие
"гражданский
