Иммунитет от уголовного преследования в российском праве(ю.а. цветков)
объективно вынуждал правоохранительные
органы искать способы, позволяющие его
обойти. Так, если парламентарий или судья
совершал преступление в соучастии, то
уголовное дело можно было возбудить в
отношении соучастников - например в
отношении помощника депутата или секретаря
судебного заседания - и выйти с
ходатайством о снятии неприкосновенности
только тогда, когда в ходе следствия уже
собраны достаточные доказательства вины
обладающих иммунитетом лиц. Наконец,
уголовное дело можно было возбудить не в
отношении самого парламентария или судьи, а
по факту совершенного им деяния. Если эти
лица совершали не одно, а несколько деяний,
содержащих признаки преступления, то
инициировать процедуру уголовного
преследования можно было сначала по одному
из совершенных ими деяний, а в случае отказа
на лишение неприкосновенности - повторно
инициировать эту процедуру, но уже в
отношении другого деяния.
Стоит
обратить внимание и на то, как действовал
институт уголовно - процессуальных
иммунитетов в отношении самих прокуроров и
следователей прокуратуры, поскольку им
принадлежит одна из ключевых ролей в
реализации этого института. В российской
Конституции прокуратура РФ по
недоразумению отнесена к судебной власти,
что противоречит ее правовой природе и
функциональному назначению. Обладая
определенными властными полномочиями,
прокуратура вместе с тем не принадлежит ни
к одной ветви власти, а осуществляет от
имени государства надзор за соблюдением
Конституции РФ и исполнением законов,
действующих на его территории. По существу,
прокуратура - это единственный надзирающий
орган, который предусмотрен основным
законом. Если прокуратура - высшая
надзорная инстанция в государстве, то такое
ее положение логически исключает наличие
какого-либо органа, который надзирал бы за
самой прокуратурой, кроме судебных форм
надзора. В противном случае потребовался бы
орган, надзирающий за органом, который
надзирает за прокуратурой, - и так до
бесконечности. В развитие этой правовой
идеи следует и законодательство. Согласно
ст. 42 Закона "О прокуратуре РФ" любая
проверка сообщения о факте правонарушения,
совершенного прокурором или следователем
органов прокуратуры, возбуждение против
них уголовного дела (за исключением
случаев, когда прокурор или следователь
застигнут при совершении преступления),
производство расследования отнесены к
исключительной компетенции органов
прокуратуры. В Приказе Генерального
прокурора РФ от 1998 года под N 44 указано, что
решить вопрос о проведении проверки в
отношении прокурора или следователя
прокуратуры в порядке ст. 109 УПК РСФСР мог
только руководитель органа прокуратуры, к
компетенции которого относится назначение
на занимаемую этим прокурором или
следователем должность, либо вышестоящий
прокурор. Должностное лицо, которому
поручено проведение проверки, принимало по
ее результатам решение о возбуждении
уголовного дела в отношении прокурора или
следователя только с согласия прокурора,
назначившего их на должность. В отношении
лиц, назначаемых на должность Генеральным
прокурором РФ, материалы для решения
вопроса о возбуждении уголовного дела
направлялись Генеральному прокурору РФ, а
по его указанию решение по поступившим
материалам могли также принимать его
заместители. Возникал вопрос: кто дает
согласие на возбуждение уголовного дела в
отношении самого Генерального прокурора
РФ? Исходя из смысла ст. 112 УПК РСФСР,
уголовное дело в отношении Генерального
прокурора РФ мог возбудить любой прокурор,
если преступление совершено на
подведомственной этому прокурору
территории, равно как и следователь
прокуратуры, если совершенное Генеральным
прокурором деяние содержало признаки
преступления, отнесенного к
подследственности следователя
прокуратуры. Такой порядок явно не
соответствовал положению и роли
Генерального прокурора РФ в
государственной системе, подтверждением
чему послужили события, связанные с
личностью Ю.И. Скуратова.
Ряд отмеченных
недостатков предполагалось устранить в
проекте УПК, подготовленном рабочей
группой, возглавляемой заместителем главы
администрации Президента РФ Д. Козаком.
Этот проект существенно упрощал
действующую систему и сводил ее к тому, что
согласие на снятие иммунитета со всех
категорий должностных лиц должна давать
коллегия, состоящая из трех
профессиональных судей соответствующего
звена. Однако такое по-своему решительное
предложение не нашло поддержки у
законодателей, и в итоге 22 ноября 2001 года
ими в окончательной редакции принят УПК РФ,
который лишь усложнил существовавший
порядок. УПК РФ вводится в действие с 1 июля
2002 года; вместе с тем, согласно ст. 4 Закона "О
введении в действие УПК РФ", действующие на
территории РФ нормативные правовые акты,
содержащие уголовно - процессуальные нормы
впредь до их приведения в соответствие с
УПК РФ, применяются в части, не
противоречащей УПК РФ. В настоящее время
соответствующие коррективы внесены лишь в
Закон "О статусе судей в РФ". Таким образом,
некоторые из рассматриваемых нами
положений по-прежнему сохраняют свою силу и
дополнительно укрепляют процессуальный
иммунитет членов федерального парламента и
иных лиц.
Институт иммунитетов по
новому УПК РФ имеет следующие
особенности:
1) все посвященные
иммунитету от уголовного преследования
нормы теперь сведены в один правовой акт и
помещены в 52 главу Кодекса (это
единственная положительная
особенность);
2) круг лиц, которые могут
пользоваться иммунитетом, расширен за счет
включения в него Президента РФ,
прекратившего исполнение своих полномочий,
следователя (не ограничиваясь
следователями прокуратуры), адвоката;
3)
препятствия для привлечения к уголовной
ответственности тех категорий, которые
пользовались иммунитетом ранее
(парламентариев и судей), существенно
возросли.
Обращает внимание, что
по-прежнему не прописан порядок уголовного
преследования действующего Президента РФ,
а также то, что в числе лиц, пользующихся
иммунитетом, отсутствуют высшие
должностные лица субъектов Федерации, в то
время как выборные должностные лица
органов местного самоуправления таким
иммунитетом наделены. Лишь в ч. 5 ст. 114 УПК РФ
предусмотрен особый порядок отстранения от
должности главы органа исполнительной
власти субъекта РФ при предъявлении ему
обвинения в совершении тяжкого или особо
тяжкого преступления. В этом случае
Генеральный прокурор РФ направляет
Президенту РФ представление о временном
отстранении от должности указанного лица, а
Президент в течение 48 часов с момента
поступления представления принимает
решение о временном отстранении либо
отказывает в этом. Такой порядок юридически
непоследователен, но политически верен,
поскольку направлен на ослабление
положения региональных лидеров перед
федеральным центром и муниципальной
властью.
Анализ норм нового УПК РФ
позволяет выделить три модели иммунитетов
от уголовного преследования. Они связаны в
первую очередь с процедурой возбуждения
уголовного дела в отношении отдельной
категории лиц либо привлечения в качестве
обвиняемого, если уголовное дело было
возбуждено в отношении других лиц или по
факту обнаружения признаков преступления.
В рамках первой модели, предусматривающей
наиболее сложный порядок привлечения к
уголовной ответственности, реализуется
иммунитет федеральных парламентариев и
судей. Она включает в себя три стадии:
1.
Заключение коллегии, состоящей из трех
судей Верховного Суда РФ, о наличии в
действиях парламентария или судьи
признаков преступления, которое дается на
основании соответствующего представления
Генерального прокурора РФ. (В отношении
мировых судей и судей судов 2-го (районного)
звена такое заключение дает коллегия,
состоящая из трех судей суда 3-го звена, то
есть суда субъекта Федерации).
2.
Согласие соответствующей "корпорации"
(палаты парламента, Конституционного Суда
РФ, квалификационной коллегии судей
соответствующего уровня) на возбуждение
уголовного дела в отношении члена этой
"корпорации" либо на привлечение его в
качестве обвиняемого.
3. Вынесение
Генеральным прокурором РФ постановления о
возбуждении уголовного дела или
привлечении в качестве обвиняемого.
У
этой модели есть два существенных отличия
от ранее действовавшей. Так, если раньше
возбудить уголовное дело в отношении
данной категории лиц мог любой орган
дознания, следователь или прокурор, то
сейчас этим правом наделяется только
Генеральный прокурор РФ, а помимо согласия
соответствующей палаты парламента или
квалификационной коллегии судей теперь
требуется также заключение коллегии,
состоящей из трех судей Верховного Суда РФ,
о наличии в действиях названных лиц
признаков преступления. Определенное
недоумение вызывает первая стадия
рассматриваемой модели. Совершенно
очевидно, что давая заключение о наличии
признаков преступления, коллегия судей
фактически предрешает вопрос о
доказанности обвинения (подозрения) и
подменяет таким заключением приговор суда.
Ведь если суд уже на стадии возбуждения
уголовного дела либо предъявления
обвинения усматривает в деянии лица
признаки преступления, то необходимость в
производстве предварительного
расследования в принципе отпадает и можно
сразу перейти к рассмотрению вопроса о
назначении наказания.
Вторая модель
объединяет те категории лиц, уголовное дело
в отношении которых может возбудить только
прокурор. Разница между этими лицами
состоит лишь в уровне прокурора,
обладающего такими полномочиями. Решение о
возбуждении уголовного дела в отношении
Председателя Счетной палаты РФ, его
заместителя и аудиторов Счетной палаты РФ,
Уполномоченного по правам человека в РФ,
Президента РФ, прекратившего исполнение
своих полномочий, а также кандидата в
Президенты РФ либо о привлечении названных
лиц в качестве обвиняемых может принять
только Генеральный прокурор РФ. В отношении
депутата, члена выборного органа местного
самоуправления, выборного должностного
лица органа местного самоуправления такое
решение может принять прокурор субъекта РФ,
а в отношении следователя и адвоката - любой
прокурор. Здесь необходимо оговориться по
поводу иммунитета следователя. Дело в том,
что до введения в действие нового УПК РФ
иммунитетом пользовались не все
следователи, а только следователи
прокуратуры. Казалось бы, таким образом
законодатель компенсировал ограниченную
им, по сравнению с УПК РСФСР, процессуальную
самостоятельность следователя, но это
далеко не так. Выше отмечалось, что
уголовное дело в отношении следователя
прокуратуры мог возбудить только тот
прокурор, который обладает правом
назначения и увольнения этого следователя,
или вышестоящий прокурор. Теперь же, следуя
букве закона, такая возможность
предоставлена прокурору любого уровня. Так,
например, уголовное дело в отношении
старшего следователя по особо важным делам
Генеральной прокуратуры РФ может возбудить
прокурор района. Содержится ли вообще
какой-то смысл в этой норме, если, согласно
ст. 146 УПК РФ, при возбуждении любого
уголовного дела требуется согласие
прокурора? Подобная ситуация не может не
настораживать, тем более что расследование
уголовных дел в отношении лиц, обладающих
иммунитетом, отнесено к подследственности
именно следователей прокуратуры.
Третья модель сконструирована для
привлечения к уголовной ответственности
депутатов законодательных
(представительных) органов государственной
власти субъектов РФ и прокуроров. Решение о
возбуждении уголовного дела в отношении
депутата законодательного
(представительного) органа государственной
власти субъекта РФ либо о привлечении его в
качестве обвиняемого принимает прокурор
соответствующего субъекта Федерации с
согласия коллегии, состоящей из трех судей
суда 3-го звена, то есть суда того же
субъекта Федерации. Заметим, что в данном
случае требуется не заключение судебных
органов о наличии в действиях депутата
признаков преступления, а всего лишь их
согласие с решением прокурора. Похожая
схема применяется и в отношении самих
прокуроров. Так, возбудить уголовное дело в
отношении прокурора либо привлечь его в
качестве обвиняемого может только
вышестоящий прокурор с согласия судьи
районного суда по месту совершения деяния,
содержащего признаки преступления.
Последний момент вызывает отдельные
опасения. Во-первых, представляется
нелогичным тот факт, что судья районного
суда будет давать согласие в отношении
прокуроров разного уровня - от прокурора
района до заместителя Генерального
прокурора РФ. Во-вторых, следует учесть, что
местом совершения прокурором района
должностного преступления всегда является
место его работы, которое, как правило,
совпадает с местом нахождения суда того же
района. Насколько в этом случае решение
судьи будет объективным?
Несколько
иначе решен вопрос с иммунитетом
Генерального прокурора РФ. В ст. 448 УПК РФ
сказано, что решение о возбуждении
уголовного дела в отношении Генерального
прокурора РФ либо о привлечении его в
качестве обвиняемого принимает коллегия,
состоящая из трех судей Верховного Суда РФ.
Получается, что суд в данном случае, вопреки
провозглашенному в ст. 15 УПК РФ принципу
состязательности сторон, выполняет
несвойственную ему функцию обвинения. В то
же время так и остается неясным, кто же
обладает правом инициировать уголовное
преследование в отношении Генерального
прокурора РФ.
Избрание в качестве меры
пресечения заключения под стражу, а также
решение о производстве обыска (за
исключением задержания на месте
преступления), выемки, о наложении ареста на
почтово - телеграфную корреспонденцию и о
прослушивании телефонных и иных
переговоров в отношении лиц, пользующихся
иммунитетом, принимается в соответствии с
одной из трех рассмотренных выше моделей.
Отметим, что проведение указанных
следственных действий целесообразно
только при условии их внезапности для
подозреваемого или обвиняемого. Однако
процедура принятия решения об их
проведении в отношении тех же
парламентариев и судей полностью исключает
какую-либо внезапность, поскольку
предполагает их участие в этой
процедуре.
Завершая анализ положений
нового УПК РФ, следует обратить внимание,
что согласие на направление уголовного
дела в суд требуется в нем только в
отношении членов федерального парламента.
В случае, когда уголовное дело в отношении
члена Совета Федерации или депутата
Государственной Думы было возбуждено либо
привлечение его в качестве обвиняемого
состоялось с согласия соответственно
Совета Федерации или Государственной Думы,
Генеральный прокурор РФ после окончания
предварительного расследования
представляет в соответствующую палату
Федерального собрания РФ ходатайство о
даче согласия на направление уголовного
дела в суд. Отказ соответствующей палаты
парламента в удовлетворении этого
ходатайства влечет прекращение уголовного
преследования.
Не вызывает сомнений,
что как по новому УПК РФ, так и по другим
рассмотренным выше нормативным правовым
актам наиболее сильным, а точнее,
гипертрофированным иммунитетом обладают
депутаты Государственной Думы, члены
Совета Федерации и судьи. Законодательная
конструкция парламентского и судейского
иммунитетов вызывает ряд существенных
нареканий. Во-первых, представляется
принципиально
