Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 23.12.2014 по делу n А67-2019/2014. Постановление суда апелляционной инстанции: Отменить решение суда в части и оставить иск без рассмотрения в части

будет установлено, что при заключении договора, проект которого был предложен одной из сторон и содержал в себе условия, являющиеся явно обременительными для ее контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон (несправедливые договорные условия), а контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора (то есть оказался слабой стороной договора), суд вправе применить к такому договору положения пункта 2 статьи 428 ГК РФ о договорах присоединения, изменив или расторгнув соответствующий договор по требованию такого контрагента. В то же время, поскольку согласно пункту 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании статьи 10 ГК РФ или о ничтожности таких условий по статье 169 ГК РФ.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что содержащаяся в пункте 8.2  договора от 05.06.2013 № 01-069215 третейская оговорка является явно обременительной для ООО ПКФ «Посевноехлебопродукт», поскольку она лишает его права на рассмотрение спора, вытекающего из указанного договора, в ар­битражном суде, так же как и права на обжалование решения третейского суда.

Однако суд не принял во внимание, что названное третейское соглашение распространяется в равной степени как на истца, так и на ответчика, то есть ограничивает компетенцию государственных судов по рассмотрению споров, инициированных обеими сторонами. Поэтому само по себе такое договорное условие не является несправедливым по отношению к какой-либо из сторон, и оно не могло нарушить баланс интересов сторон. О нарушении баланса интересов могла бы свидетельствовать объективная и непреодолимая невозможность для истца согласования иного порядка разрешения споров и подтвержденное документально навязывание спорного условия ответчиком.

Как разъяснено в пункте 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16, при рассмотрении споров о защите от несправедливых договорных условий суд должен оценивать спорные условия в совокупности со всеми условиями договора и с учетом всех обстоятельств дела. Так, в частности, суд определяет фактическое соотношение переговорных возможностей сторон и выясняет, было ли присоединение к предложенным условиям вынужденным, а также учитывает уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере, конкуренцию на соответствующем рынке, наличие у присоединившейся стороны реальной возможности вести переговоры или заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях и т.д.

В пользу вывода о вынужденном присоединении истца к предложенным условиям о порядке разрешения споров суд первой инстанции сослался на то, что договор от 05.06.2013 № 01-069215 был заключен в результате аукциона, вследствие чего истец был лишен возможности повлиять на какие-либо условия договора, кроме цены.

Между тем такой порядок заключения договора прямо вытекает из положений закона о заключении договоров на торгах (статьи 447, 448 Гражданского кодекса Российской Федерации), которые не могут быть истолкованы как ограничивающие автономию воли участников торгов и возможность осуществления ими своих прав собственной волей и в своем интересе. Свобода договора заключается не только в определении сторонами по собственному усмотрению договорных условий, но и, прежде всего, в свободном определении лицом того, вступать ему в договорные отношения с конкретным контрагентом или нет. В случае заключения договора на торгах участник торгов до подачи заявки об участии в торгах оценивает, являются ли приемлемыми для него предложенные организатором условия договора, и, исходя из этого, решает вопрос об участии или неучастии в торгах.

В материалах настоящего дела отсутствуют доказательства того, что заключение договора поставки с ответчиком являлось для истца обязательным в силу каких-либо юридических или фактических причин, и что он не мог отказаться от участия в торгах и/или заключения договора с ответчиком. Вид и характер реализуемой истцом продукции не позволяет сделать вывод о том, что круг возможных покупателей является незначительным и что истец не имел возможности заключить договоры с другими контрагентами.

Таким образом, сам по себе факт заключения договора, содержащего третейское соглашение, на основании проекта, предложенного ответчиком, не свидетельствует о наличии злоупотребления правом со стороны ЗАО «Сибирская Аграрная Группа».

Напротив, действия истца, направленные на аннулирование третейской оговорки, могут расцениваться как злоупотребление правом с его стороны, поскольку наличие такой оговорки являлось одним из условий конкурса на право заключения договора; в конкурсе принимало участие несколько участников, и отказ истца от принятия одного из условий конкурса мог явиться основанием для признания победителем другого участника.

Кроме того, предусмотренное договором от 05.06.2013 № 01-069215 условие о рассмотрении споров в Третейском суде при Сибирской арбитражной комиссии (ООО) является распространенным в договорной практике ЗАО «Сибирская Аграрная Группа». Это подтверждается представленным ответчиком договором поставки от 01.01.2013 № 01-066459, заключенным им с другим поставщиком – обществом с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Биопром-центр» (т. 3, л.д. 37-59); аналогичное условие содержалось в договоре, являвшимся предметом судебного разбирательства по ранее рассмотренному делу № А67-1351/2014. Основания полагать, что во всех указанных случаях поставщики соглашались на включение третейской оговорке вопреки их воле и хозяйственным интересам, у суда отсутствуют.

Судом первой инстанции также не дана оценка тому обстоятельству, что при заключении по результатам торгов договора поставки от 01.01.2013 № 01-066459 поставщик – общество с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Биопром-центр» заявило разногласия относительно договорных условий, в том числе относительно условия о порядке разрешения споров в третейском суде. Данные разногласия были урегулированы сторонами, пункт 8.2 договора, содержащий третейское соглашение, был изложен в редакции поставщика.

В материалах настоящего дела отсутствуют доказательства того, что при заключении договора от 05.06.2013 № 01-069215 ООО ПКФ «Посевноехлебопродукт» заявляло о разногласиях в части третейского соглашения и что в урегулировании разногласий ответчиком было отказано.  

Следует согласиться с выводом суда первой инстанции относительно того, что о неприменимости третейской оговорки в отношениях между сторонами могло бы свидетельствовать явное несоответствие ее принципу беспристрастности третейского разбирательства.

Однако выводы суда о том, что передача дел на рассмотрение Третейскому суду при Сибирской арбитражной комиссии (ООО) не соответствует требованиям объективной беспристрастности, являются недостаточно обоснованными.

Из материалов дела не следует, что ЗАО «Сибирская Аграрная Группа» является учредителем Третейского суда при Сибирской арбитражной комиссии (ООО) либо иным образом имеет возможность влиять на назначение судей, порядок рассмотрения споров или принимаемые третейским судом решения.

При этом в соответствии с Положением о Третейском суде при Сибирской арбитражной комиссии (ООО) единоличный судья, рассматривающий спор, избирается по взаимной договоренности сторон; если между сторонами не будет достигнута договоренность, единоличный судья назначается из списка судей Председателем Третейского суда. Кроме того, стороны могут договориться о рассмотрении дела коллегиально в составе трех судей, в этом случае двое из трех судей избираются сторонами, избранные судьи выбирают третьего судью (статьи 41, 42 Положения – т. 4, л.д. 86, 87).

Согласно справке ЗАО «Сибирская Аграрная Группа» от 08.07.2014 № 25 и сведениям Третейского суда при Сибирской арбитражной комиссии работниками ответчика являлись двое судей третейского суда – Кучин А.С. (председатель третейского суда) и Голдовская М.Ю. Вместе с тем, в составе третейского суда имеется также 10 других судей, из числа которых сторонами мог быть выбран состав для рассмотрения конкретного спора (т. 4, л.д. 93, 124; т. 5, л.д. 38).

Тот факт, что Кучин А.С. является одновременно председателем третейского суда и работником ЗАО «Сибирская Аграрная Группа», создает условия для возможного конфликта интересов и сомнений в беспристрастности выбора председателем судьи в случае, если стороны не придут к соглашению о составе суда. Однако в настоящем случае ООО ПКФ «Посевноехлебопродукт» в третейский суд не обращалось, участия в избрании состава суда не принимало, что не позволяет говорить о реальном конфликте интересов и сомнениях в беспристрастности конкретного судьи.

Поскольку истцом в нарушение требований статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не доказан факт непосредственного или опосредованного участия ЗАО «Сибирская Аграрная Группа» в формировании и организации деятельности третейского суда, а также что ответчик одновременно является учредителем третейского суда и участником спора, подлежащего рассмотрению данным судом, то у суда первой инстанции не имелось достаточных оснований для вывода о нарушении принципа объективной беспристрастности третейского разбирательства. Обстоятельства, на которые ссылается истец в исковом заявлении и дополнениях к нему, по существу указывают на его субъективное мнение о возможной небеспристрастности третейского суда, председателем которого является работник ЗАО «Сибирская Аграрная Группа», а не об объективных и неустранимых сомнениях в беспристрастности третейского суда.

Ссылка суда первой инстанции на правовую позицию Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенную в постановлениях от 24.05.2011 № 17020/10, от 22.05.2012 № 16541/11, от 09.07.2013 № 18412/12, от 16.07.2013 № 1567/13, от 29.10.2013 № 8445/13, ошибочна, так как данные постановления приняты по делам с иными фактическими обстоятельствами, когда лица, выступая учредителями организаций, при которых созданы третейские суды, одновременно являлись и стороной гражданско-правовых договоров, содержащих оговорку о рассмотрении споров, вытекающих из договоров, в этих третейских судах, то есть когда в силу самого характера создания третейских судов невозможно было исключить сомнения по поводу беспристрастности. По указанным делам заключение договоров с лицами, выступавшими учредителями третейских судов, являлось фактически или юридически обязательным для их контрагентов, что свидетельствовало о существенном нарушении баланса интересов и принципа справедливости при включении в договор третейской оговорки.

Кроме того, согласно Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 18.11.2014 № 30-П независимость третейского судьи, избранного (назначенного) в состав постоянно действующего третейского суда, от организации - учредителя данного третейского суда обеспечивается запретом на вмешательство в его деятельность по рассмотрению спора и в принятие решения по делу органов, должностных лиц и сотрудников этой организации, которая управомочена лишь на утверждение процедурных правил соответствующей деятельности и списка третейских судей (который может иметь обязательный или рекомендательный характер для сторон), а также порядком выплаты им гонораров и компенсации иных расходов, связанных с участием в третейском разбирательстве.

Независимость третейского судьи от сторон рассматриваемого спора подразумевает, как правило, отсутствие трудовых (работник - работодатель, начальник - подчиненный), гражданско-правовых (должник - кредитор) и иных правоотношений (административных, финансовых, семейных и т.д.), а беспристрастность обеспечивается законодательным закреплением ряда специальных требований, которые предъявляются к третейским судьям: третейским судьей может быть избрано (назначено) лицо, прямо или косвенно не заинтересованное в исходе дела и являющееся независимым от сторон. Такой подход согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, в силу которой отсутствие предубеждения и пристрастности со стороны судьи является необходимым условием справедливого судебного разбирательства.

Этой же цели подчинены предусмотренные Федеральным законом «О третейских судах в Российской Федерации» правила формирования состава третейского суда (статья 10) и порядок отвода третейских судей (статья 12), который при наличии соответствующих оснований, свидетельствующих о несоблюдении ими предусмотренных статьей 8 названного Федерального закона требований, каждая из сторон вправе заявить избранному ею третейскому судье: так, лицо, к которому поступило обращение в связи с его возможным избранием (назначением) третейским судьей, обязано сообщить о наличии обстоятельств, являющихся основаниями для его отвода; если же указанные обстоятельства возникли во время третейского разбирательства, третейский судья должен без промедления сообщить об этом сторонам и заявить самоотвод (пункт 1 статьи 12); сторона может заявить отвод избранному ею третейскому судье в случае, если обстоятельства, являющиеся основаниями для отвода, стали известны стороне после избрания ею отводимого третейского судьи (пункт 2 статьи 12); выявление таких обстоятельств на стадии рассмотрения компетентным судом вопроса о выдаче исполнительного листа либо при оспаривании решения третейского суда будет являться безусловным основанием для отказа в выдаче исполнительного листа (пункт 2 статьи 46) либо для отмены решения третейского суда (подпункт 1 статьи 42).

Таким образом, само по себе приведенное нормативное регулирование - с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных им в сохраняющих свою силу решениях, - не дает оснований для вывода о невозможности передачи на рассмотрение постоянно действующего третейского суда, образованного при автономной некоммерческой организации, гражданско-правового спора, одной из сторон которого является учредитель данной автономной некоммерческой организации.

На момент формирования состава третейского суда для разрешения соответствующего гражданско-правового спора предпосылки для оценки способности избираемых (назначаемых) третейских судей обеспечить его беспристрастное разрешение - с точки зрения таких субъективных категорий, как мировоззрение, моральные принципы, обусловленное причинами психологического или интеллектуального характера ситуативное отношение к одной из сторон спора и т.д., - отсутствуют. Обстоятельства же, свидетельствующие о прямой или косвенной заинтересованности третейского судьи в исходе дела, его зависимости от одной из сторон спора, включая такой внешний фактор, как формальные или личные связи с этой стороной или ее представителем, и тем самым вызывающие обоснованные сомнения в беспристрастности третейского судьи, до начала третейского разбирательства другой стороне спора могут