Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2014 по делу n А01-1555/2013. Отменить решение, Принять новый судебный акт (п.2 ст.269 АПК)

Федерации.

Иное толкование пункта 7 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации ( в ранее действовавшей редакции) в судебной практике, допускавшее возможность компенсации морального вреда юридическому лицу, носит характер казуального толкования, не являющегося обязательным для суда, разрешающего дело по существу.

Никакое судебное толкование не может противоречить недвусмысленно выраженной воле законодателя; иное бы означало, что в нарушение конституционного принципа разделения властей (статья 10 Конституции Российской Федерации) суд исказил бы волю федерального законодателя и принял на себя функцию законодателя, изменяя содержание нормы федерального закона.

Поскольку на уровне постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации толкования вопроса о компенсации морального вреда не дано, апелляционный суд считает обязательным для себя следовать правоприменительной практике Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, отрицающего права юридического лица взыскивать компенсацию морального вреда.

Апелляционный суд отклоняет ссылку на пункт 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года. Толкование нормы, данное Пленумом Верховного Суда Российской Федерации  существовавшим до принятия Закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации», не являлось обязательным для арбитражных судов. Вновь созданный Верховный Суд Российской Федерации не давал толкования, обязательного как для судов общей юрисдикции, так и арбитражных судов, по спорному вопросу.

Кроме того, истец не представил доказательств физических и нравственных страданий предприятия, то есть, отсутствует моральный вред, что исключает возможность присуждения компенсации морального вреда.

Не может быть принята апелляционным судом и ссылка истца на правовую позицию, высказанную в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2003 года N 508-О. Конституционный Суд указал, что "применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. При этом отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (пункт 2 статьи 150 ГК Российской Федерации). Данный вывод основан на положении статьи 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом".

Апелляционный суд находит, что правовые положения, содержащиеся в указанном определении, сами по себе не предоставляют юридическому лицу права требовать присуждения компенсации морального вреда. Часть 2 статьи 45 Конституции Российской Федерации, на которую ссылается Конституционный Суд, регламентирует неюрисдикционные формы защиты нарушенных прав. Применительно к гражданскому праву таковой является самозащита гражданских прав (статья 14 Гражданского кодекса Российской Федерации). Не исключена также возможность заключения в процессе судебного спора между сторонами заключения мирового соглашения, в котором стороны в целях прекращения спора могут добровольно определить сумму компенсации за причиненный вред, поскольку в силу диспозитивного характера заключения и определения условий гражданско-правового договора возможно включение в условиях договора любых непротивозаконных условий (ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем при рассмотрении судебного спора и в целях реализации конституционного права на судебную защиту (статья 46 Конституции Российской Федерации) любой суд связан теми способами и формами юрисдикционной защиты нарушенных или оспоренных прав, которые установил законодатель. Диспозитивность регулятивных норм гражданского права не означает свободы применения способов защиты, не установленных или не предусмотренных федеральным законодателем. Любые формы и способы юридической ответственности, независимо от того, идет ли речь о гражданском праве, уголовном праве или административном праве, могут быть установлены только законодателем, а не в порядке произвольного усмотрения суда или иного правоприменительного органа.

В Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 апреля 2009 года N 15148/08 сформулирована правовая позиция о том, что защита нарушенных или оспоренных гражданских прав должна осуществляться способами, предусмотренным законом.

В статье 12 Гражданского кодекса и в иных действующих федеральных законах такового способа защиты как взыскание неимущественного (репутационного) вреда не предусмотрено. Указанное обстоятельство само по себе исключает возможность применения способа защиты, не предусмотренного федеральным законом. Право устанавливать способы защиты гражданских прав, являющиеся формами юридической ответственности, является прерогативой законодателя, а не суда (включая Конституционный Суд). Ни статья 125 Конституции Российской Федерации, ни Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 года "О Конституционном Суде Российской Федерации" не наделили указанный суд правом устанавливать новые формы юридической ответственности. Постановления о признании нормы неконституционной, а, следовательно, лишенной юридической силы (что обязывало бы отказать в применении нормы, признанной неконституционной) Конституционный Суд не принимал.

Не может служить основанием для присуждения компенсации морального вреда (репутационного ущерба) и ссылка истца на практику Европейского суда по правам человека как основанная на неправильном понимании указанной практики.

Согласно части 1 статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключенной в Риме 4 ноября 1950 года, (далее - Европейская Конвенция), устанавливает право каждого выражать свое мнение. Согласно части 2 указанной статьи осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.

Из указанной статьи безусловно следует, что ответственность за осуществление указанной свободы мнений сопряжена с определенными формальностями, условиями, ограничениями и санкциями, которые установлены в законе.

В российском праве такого вида гражданско-правовых санкций как взыскание неимущественного (репутационного) вреда законом не предусмотрено, а потому присуждение репутационного (неимущественного) вреда как санкции, не предусмотренной законом, будет являться нарушением статьи 10 Европейской Конвенции.

Апелляционный суд отклоняет ссылку истца на Постановление Европейского суда по правам человека от 6 апреля 2000 г. по делу по делу "Комингерсол С.А. против Португалии" как основанное на неправильном понимании положений Конвенции.

Согласно статье 1 Европейской Конвенции государства-участники обязались обеспечивать каждому человеку, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, указанные в разделе I (статьи 2 - 18 Конвенции).

Право Европейского Суда по правам человека на присуждение неимущественного вреда основано на статье 41 Конвенции, согласно которой, если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне.

Таким образом, присуждение неимущественного (дословно - "неденежного вреда" "non-pecuniary damage") является специальным конвенциональным способом защиты, предоставленном Конвенцией Европейскому Суду по правам человека в том случае, если он сочтет, что при рассмотрении спора между лицом и государством-участником Конвенции недостаточно использования внутригосударственных способов устранения нарушения. Таким образом, указанный конвенциональный способ защиты применяется только Европейским Судом в рамках рассмотрения спора между лицом и государством-участником Конвенции применительно к нарушению права, установленного ст. ст. 2 - 18 Конвенции и соответствующих Протоколов к ней.

Указанное обстоятельство не означает, что использование Европейским Судом указанного конвенционального способа защиты влечет обязанность государств-участников использовать в своем национальном законодательстве институт неимущественного вреда в спорах между субъектами частного права.

Исходя из положений статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, апелляционный суд отмечает, что в российском гражданском праве убытки, причиненные юридическому лицу, всегда носят имущественный характер. Понятие деловой репутации юридического лица не совпадает с понятием деловой репутации физического лица. Так, согласно пункту 2 статьи 1027 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно заключение договора коммерческой концессии, связанное с передачей для использования комплекса исключительных прав, включая деловую репутацию. Вкладом товарища в договоре простого товарищества может быть деловая репутация (пункт 1 статьи 1042 Гражданского кодекса Российской Федерации). Таким образом, деловая репутация юридического лица рассматривается как иное благо, не тождественное деловой репутации гражданина, которая по своей природе неотчуждаема и непередаваема иным способом (пункт 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Кроме того, апелляционный суд отмечает, что федеральный законодатель, очевидно, учел разную практику судов относительно возможности компенсации морального вреда и в новой редакции статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 02.07.2013 N 142-ФЗ, вступившей в силу 01.10.2013), прямо предусмотрел в пункте 11: "Правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации морального вреда, соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица". Тем самым, законодатель ясно и недвусмысленно исключил возможность применения такого способа защиты как компенсация морального вреда к юридическим лицам.

Кроме того, апелляционный суд отмечает, что даже при ином толковании права на компенсацию морального вреда, компенсация морального вреда является одной из форм гражданско-правовой ответственности, что признано и в доктринальном толковании ( Гражданское право. В 2 томах. Том 1, глава 11, § 4 / Под ред. Е.А.Суханова, М.: Статут, 2011; Гражданское право Российской Федерации. Том 1. Глава 26, § 1 / Под ред.О.Н.Садикова. М.: Контракт – Инфра-М, 2006; Витрянский В.В., Брагинский М.И. Договорное право (общие положения). Глава VII, § 1.Изд.3-е, М.: Статут,2001), так и в судебном толковании, данном Высшим Арбитражным Судом (постановление Президиума от 17.07.2012 № 17528/1).

Поскольку, даже если исходить из концепции наличия морального вреда юридическому лицу как форме гражданско-правовой ответственности, непосредственному применению подлежит часть 2 статьи 54 Конституции Российской Федерации: "Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон".

При таких обстоятельствах исковые требования федерального государственного унитарного предприятия «Бейсугское нерестово-вырастное хозяйство» об опровержении фразы: «В экосовет при губернаторе Кубани планируют ввести губителя природы Игоря Джеуса» направлено не на защиту собственной деловой репутации, а на защиту чести, достоинства и деловой репутации иного субъекта гражданского права (гражданина Джеуса И.В.). Таким образом, по заявленному требованию истец является ненадлежащим ввиду принадлежности нарушенного (по мнению истца) субъективного права другому лицу. Поскольку Джеус И.В. по настоящему делу не является истцом, решение арбитражного суда в части удовлетворения иска подлежит отмене с принятием нового судебного акта об отказе в удовлетворении иска ввиду того, что иск в указанной части заявлен ненадлежащим истцом.

Согласно статье 110 Арбитражного процессуального кодекса расходы ответчика по уплате государственной пошлины по апелляционной жалобе надлежит взыскать с истца.

Руководствуясь ст.ст.268-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Республики Адыгея от 12 декабря 2013 года по делу А01-1555/2013 в части удовлетворения иска, взыскании компенсации морального вреда и расходов по государственной пошлине отменить и принять новый судебный акт.

В удовлетворении иска федерального государственного унитарного предприятия «Бейсугское нерестово-выростное хозяйство»  к межрегиональной природоохранной и правозащитной общественной организации «Экологическая Вахта по Северному Кавказу» об опровержении сведений в виде фразы: «В Экосовет при губернаторе Кубани планируется ввести губителя природы Игоря Джеуса», компенсации морального вреда, обязании опубликования опровержения – отказать.

Взыскать с федерального государственного унитарного предприятия «Бейсугское нерестово-выростное хозяйство» в пользу межрегиональной общественной организации «Экологическая Вахта по Северному Кавказу» 2 000 (две тысячи) рублей судебных расходов по уплате государственной пошлины по апелляционной жалобе.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в кассационном порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, в срок, не превышающий двух месяцев со дня принятия постановления.

Председательствующий                                                               В.В. Галов

Судьи                                                                                             М.Н. Малыхина

А.А. Попов