Договор мены: вопросы теории и практики рассмотрения споров

Обмен товаров по договору мены не обязательно должен быть одномоментным. Не исключаются случаи, когда в силу договора даты передачи обмениваемых товаров не совпадают: сначала свою обязанность по передаче товара исполняет одна сторона, а спустя некоторое время - ее контрагент. В подобной ситуации, когда сроки передачи обмениваемых товаров не совпадают, исполнение обязанности по передаче товара той стороной, для которой предусмотрен более поздний срок передачи товара, признается встречным исполнением обязательства (ст. 569 ГК РФ).
Это означает, что в случае непередачи товаров стороной, которая должна совершить такие действия в более ранний срок, либо при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что передача товара не будет произведена в установленный договором срок, контрагент этой стороны как субъект встречного исполнения обязательства вправе приостановить передачу своих товаров либо вообще отказаться от исполнения договора и потребовать возмещения убытков (ст. 328).
Специальное правило предусмотрено Гражданским кодексом РФ применительно к договору мены и в отношении момента перехода права собственности на обмениваемые товары. Суть этого правила состоит в том, что, если законом или договором мены не предусмотрено иное, право собственности на обмениваемые товары переходит к сторонам, выступающим по договору мены в качестве покупателей, одновременно после исполнения обязательств по передаче соответствующих товаров обеими сторонами (ст. 570 ГК РФ).
Некоторыми особенностями отличается также и регулирование отношений, связанных с применением ответственности за изъятие товара, полученного по договору мены (ст. 571 ГК РФ). При нарушении обязанности стороной по договору мены она должна не только возместить своему контрагенту убытки, как предусмотрено в отношениях по договору купли-продажи, но и возвратить контрагенту полученный от него в обмен товар. Следовательно, если товаром служит вещь с индивидуально-определенными признаками, она в подобных случаях может быть истребована обратно от другой стороны.

/"Хозяйство и право", N 11, 2002/
БАРТЕР. ОТГРАНИЧЕНИЕ ДОГОВОРА МЕНЫ ОТ БАРТЕРА
В последние годы в гражданском обороте нашло широкое употребление понятие "бартерная сделка", не предусмотренное Гражданским кодексом РФ. Когда говорят о "бартерной сделке" или "бартере", имеют в виду разного рода сделки, которые объединяет то, что по ним не производится денежная оплата, а осуществляется своеобразный обмен (в бытовом смысле) товарами, работами, услугами. Причем понятие "бартер" часто отождествляется с понятием "договор мены". Если это происходит в бытовых отношениях, то данное обстоятельство не порождает никаких особых проблем, поскольку в правоприменительной практике всегда можно обеспечить правильную юридическую квалификацию соответствующих правоотношений. Проблема в том, что отождествление понятий "бартерная сделка" и "договор мены" нередко имеет место и в различных нормативных правовых актах.
Так, в п. 2 ст. 154 части второй Налогового кодекса РФ упоминается о реализации товаров (работ, услуг) по товарообменным (бартерным) операциям. О таких операциях говорится и в п. 2 ст. 40 части первой НК РФ. Нетрудно заметить, что в Налоговом кодексе РФ под бартером понимается сделка по обмену товарами, что внешне совпадает с меной. Однако под товаром здесь подразумеваются не только имущество, но также работы и услуги, которые сами по себе не могут быть предметом договора мены в смысле ст. 567 ГК РФ.
Согласно п. 1 Указа Президента РФ от 18 августа 1996 года N 1209 "О государственном регулировании внешнеторговых бартерных сделок" к бартерным сделкам не относятся сделки, предусматривающие использование при их осуществлении денежных или иных платежных средств. И данное условие должно быть основным отличительным признаком этих двух сделок.
В п. 2 Указа содержится предписание совершать бартерные сделки в простой письменной форме путем заключения двустороннего договора мены, который должен, в частности, оформляться в виде одного документа (за исключением бартерных сделок, заключаемых в счет выполнения международных соглашений), содержать указание на номенклатуру, количество, качество, цену товара, и т.д.
Таким образом, из п. 2 Указа недвусмысленно следует, что бартерная сделка должна представлять собой договор мены. Между тем какого-либо специального определения договора мены Указ не содержит. Следовательно, упоминаемый в Указе договор мены должен пониматься в соответствии с нормами ГК РФ хотя бы потому, что иначе Указ оказался бы совершенно неисполнимым ввиду неопределенности понятия бартерной сделки.
Из числа предметов бартерной сделки, перечисленных в п. 1 Указа, предметом договора мены в смысле ст. 567 ГК РФ могут быть лишь товары, а также результаты интеллектуальной деятельности, но не любые, а лишь представляющие собой интеллектуальную собственность (например, права обладателя патента на изобретение). Между тем собственно работы и услуги не могут составлять предмет договора мены.
Согласно п. 3 ст. 3 ГК РФ гражданско-правовые отношения могут регулироваться указами Президента РФ, которые не должны противоречить Кодексу. Отсюда следует, что упомянутый Указ не подлежит применению постольку, поскольку он, вопреки правилам ст. 567 ГК РФ, предусматривает включение в предмет договора мены (и бартерной сделки) работ и услуг. Между тем исключение упоминания о договоре мены из п. 2 Указа устранило бы отмеченное противоречие между Указом и ст. 567 ГК РФ. В этом случае к отношениям, возникающим в связи с заключением внешнеторговой бартерной сделки, могли бы быть применены отдельные нормы главы 31 ГК РФ, но не прямо, а в порядке аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК РФ).
Следует учесть, что в практике Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ так называемые бартерные контракты, предусматривающие обязательство одной из сторон по поставке товаров в счет оплаты полученных товаров (как особую форму расчетов за переданные товары), никогда не рассматривались и не рассматриваются в качестве договора мены <*>.
--------------------------------
<*> Практика Международного коммерческого арбитражного суда: Научно-практический комментарий / Сост. и авт. М.Г. Розенберг. М., 1997. С. 23.
ПРАКТИКА РАЗРЕШЕНИЯ СПОРОВ ПО ДОГОВОРУ МЕНЫ
За первое полугодие 2001 года Арбитражным судом Воронежской области было рассмотрено 54 дела по договорам мены и 42 дела по договорам взаимной поставки товаров, что составляет соответственно 1,4 и 1,1 процента от общего количества дел, рассмотренных Арбитражным судом Воронежской области за первую половину 2001 года, из чего можно сделать вывод о том, что число споров, вытекающих из договоров мены и взаимной поставки товаров, относительно невелико.
В настоящем исследовании приводятся статистические данные об общем количестве дел по спорам, вытекающим не только из договора мены, но и из договора взаимной поставки. Это объясняется не только и не столько близостью этих институтов по своим юридическим характеристикам, но в большей степени последними тенденциями, появившимися в судебной практике относительно данных видов договоров.
В настоящее время судебная арбитражная практика сложилась таким образом, что договор, который по существу представляет собой договор мены, признают договором взаимной поставки (хотя ранее по данному вопросу существовала совершенно иная точка зрения). Показательно в связи с этим дело, по которому суды первой и апелляционной инстанций расценили заключенный сторонами договор как договор мены, а кассационный суд отменил вынесенные судебные акты, признав заключенный договор договором о взаимной поставке товаров.
ОАО "Рязанский станкостроительный завод" обратилось в арбитражный суд с иском к ОАО "Павловскгранит" о взыскании долга в сумме 105967 руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 22959,66 руб.
Из материалов дела следует, что сторонами по делу заключен договор N 253 06.9-1999/60-901 от 2 июня 1999 года, согласно которому истец передает в собственность ответчику продукцию, указанную в спецификации, последний также передает в собственность истцу продукцию, указанную в спецификации.
Таким образом, стороны договорились, что истец поставит ответчику станки на общую сумму 424999 руб. 90 коп., а ответчик на эту сумму обязался поставить истцу щебень смеси фракций от 20 до 40 мм.
В обоснование заявленного иска ОАО "Рязанский станкостроительный завод" сослалось на то, что им во исполнение договора были поставлены ответчику станки на сумму 431340 руб., однако ответчик поставил щебень только на сумму 325372 руб. 32 коп., то есть не рассчитался за переданную ему продукцию на сумму 105967 руб. 68 коп. ни товаром, ни в денежном выражении.
Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что договор N 253 06.9-1999/60-901 от 2 июня 1999 года является договором мены, поэтому к правоотношениям сторон применяются правила главы 31 Гражданского кодекса РФ.
Суд первой инстанции установил факт недопоставки ответчиком истцу продукции на 105967 руб. 68 коп. и взыскал эту сумму в соответствии с п. 2 ст. 568 ГК РФ как разницу в ценах, сославшись на то, что обмениваемые товары неравноценны. Отказав в иске в части взыскания процентов в порядке ст. 395 ГК РФ, суд мотивировал свой вывод тем, что положения данной статьи не применяются к отношениям сторон, поскольку они не связаны с использованием денег в качестве платежа.
Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции о неправомерности требований истца в части взыскания с ответчика процентов в порядке ст. 395 ГК РФ.
Однако в части взыскания долга в сумме 105967 руб. 68 коп. решение отменил и в удовлетворении этой части иска отказал.
При этом суд второй инстанции свой довод обосновал тем, что применение к правоотношениям сторон п. 2 ст. 568 ГК РФ неправомерно, поскольку стороны в договоре мены от 2 июня 1999 года признали, что продукция, подлежащая обмену, равноценна. Также суд апелляционной инстанции оценил правовую природу заявленных истцом требований о взыскании 105967 руб. 68 коп. и посчитал, что они фактически представляют для истца убытки, поскольку ответчик не исполнил встречное обязательство по передаче продукции по договору мены.
При этом апелляционный суд указал, что истец вправе предъявить ответчику требования о возмещении убытков либо о возврате своей продукции.
Однако кассационная судебная коллегия не согласилась с выводами суда ни первой, ни апелляционной инстанций: суды как первой, так и апелляционной инстанций, принимая противоположные решения относительно требований истца в части основного долга, квалифицировали спорные правоотношения между сторонами как договор мены.
По мнению кассационного суда, этот вывод не согласуется с законодательством и противоречит содержанию договора.
В силу п. 1 ст. 567 ГК РФ по договору мены каждая сторона обязуется передать в собственность другой стороне товар в обмен на другой. По смыслу п. 1 ст. 568 ГК РФ при обмене равноценными товарами их передача исчерпывает содержание обязанности каждой из сторон.
Как усматривается из условий спорного договора, стороны предусмотрели взаимную поставку товаров ориентировочно на сумму 429999 руб. 99 коп. с каждой стороны.
Форма оплаты - взаимозачет. Счета истца погашаются счетами ответчика, ответчик оплачивает истцу стоимость продукции с учетом НДС согласно счету.
Истец оплачивает ответчику стоимость продукции с учетом НДС, а также возмещает железнодорожный тариф, услуги по подготовке вагонов.
Таким образом, кассационный суд сделал вывод о том, что условия спорного договора определили обязанности истца и ответчика не только поставить друг другу товары одинаковой общей стоимости, но и оплатить товары, полученные от контрагента. Следовательно, у сторон договора имелись денежные обязательства друг перед другом. Поскольку из условий договора не следует, что каждая сторона обязуется передать в собственность другой стороне один товар в обмен на другой, значит, договор представляет собой договор о взаимных поставках.
В рассмотренном случае в тексте договора нет специального указания на то, что стороны проводят обмен товарами, напротив, условие об использовании при оплате механизма взаимозачета свидетельствует о наличии денежных обязательств участников договора друг перед другом и определении способа их прекращения, предусмотренного ст. 410 ГК РФ.
С учетом изложенного кассационная инстанция вывод первых двух судебных инстанций о том, что названный договор представляет собой договор мены, признала неверным.
При таких обстоятельствах решение и постановление суда первой инстанции отменены в связи с неправильным применением норм материального и процессуального права и несоответствием выводов суда обстоятельствам дела, дело направлено на новое рассмотрение.
Таким образом, подводя итог вышеизложенному, следует отметить, что в свете последних изменений, произошедших в арбитражной практике, более 50 процентов договоров, которые ранее квалифицировались как договоры мены, теперь признаются договорами о взаимной поставке товаров со всеми вытекающими отсюда последствиями (возможно взыскание штрафов и пеней, в том числе неустойки по ст. 395 ГК РФ).
ОАО "Кардаильский мукомольный завод" предъявило иск к СХА "Восток" о взыскании 51804 руб. основного долга по договору N 100 от 20 сентября 1999 года и 21616 руб. 40 коп. пени за просрочку исполнения обязательств в размере 0,1 процента суммы неисполнения за каждый день просрочки.
Из материалов дела следует, что во исполнение условий договора истец передал ответчику отруби на общую сумму 65694 руб. и предъявил к оплате счета-фактуры.
Ответчик в свою очередь принял отруби и обязан был до 1 декабря 1999 года оплатить их путем встречной поставки истцу подсолнечника по ценам, сложившимся на день расчетов. Встречное обязательство по оплате отрубей ответчик исполнил частично на общую сумму 13890 руб.
Факт наличия задолженности ответчика в сумме 51804 руб. доказан материалами дела, актом сверки взаимных расчетов сторон по делу по состоянию на 1 декабря 2000 года и ответчиком не оспаривается. Суд исковые требования в части взыскания задолженности в размере 51804 руб. удовлетворил.
Согласно ст. 330 ГК РФ в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения, должник обязан уплатить кредитору неустойку - денежную сумму, определенную законом или договором.
В обеспечение исполнения обязательства по договору стороны в п. 3 договора предусмотрели имущественную ответственность виновной стороны за просрочку его исполнения в виде пени в размере 0,1 процента за каждый день просрочки от суммы неисполненного обязательства.
Условие договора произвести расчет за полученные отруби путем встречной

Издательский (авторский) договор в дореволюционном и современном праве россии(б.д. завидов)  »

Комментарии к законам »